В плацкартном вагоне было душно. Кирилл кинул вещевую сумку на нижнее место и потянул за ручку фрамугу, чтоб впустить хоть каплю свежего воздуха, если он, вообще, бывает свежим в тридцатиградусную жару.
– Можешь не мучиться. Окно наглухо заделано. – Голос, раздавшийся с верхней полки, принадлежал девчонке, которая слегка свесившись, внимательно смотрела на Кирилла. А тот, быстро оценив привлекательную внешность собеседницы: большие темно-карие глаза, длинные вьющиеся черные волосы, аккуратный прямой нос, яркие, кажется, даже без магии помады губы и светлая чистая кожа – слепил кривую нагловатую улыбку и произнес:
– Может, просто мужская сила нужна.
Губы девчонки поползли вбок, изобразив ответную ухмылку.
– Ну если ты считаешь, что сильнее того бугая, то можешь попробовать, – негромко сказала она и указала пальцем на здоровенного мужика, стоявшего у бокового места и копавшегося в своей гигантской сумке. – Я его просила открыть – он не смог.
Нужно было как-то выходить из ситуации, но тут зазвонил сотовый, и Кирилл взял трубку. Послышался мамин голос. Она беспокоилась. Кирилл впервые ехал так далеко один. И с момента его отбытия (а прошло с него чуть больше часа), мама звонила уже третий раз.
– Да, мам. Все в порядке. Я уже в поезде. Сел только что, поэтому не звоню – не успел. Нормальное место. Да, и окно открывается. Говорю же, все в порядке. Ладно, ладно. Попозже перезвоню.
Во время его разговора с мамой девчонка улеглась на своей полке, но наблюдать за Кириллом не перестала. Однако Кирилл сделал вид, что не заметил этого, и, отключив сотовый, плюхнулся на свое нижнее место. На душе стало неприятно. Мало того, что с открыванием окна не в лучшем свете предстал, так еще как маменькин сынок по телефону отчитывался. Ай, да ладно! Он отдыхать на целых две недели к морю едет. И это уж точно не последняя девчонка, которую можно будет попытаться закадрить.
– Куда едешь? – голос с верхней полки заставил Кирилла встрепенуться. Кажется, интерес к нему еще не был потерян.
– На пару недель к родственникам в море покупаться.
– И я тоже. Правда, на месяц.
И между ними завязался оживленный разговор, которому не стали помехой даже две тетки, обустроившиеся на противоположных полках. Вскоре девушка спустилась вниз. Они оба уютно расположились на месте Кирилла и проболтали до позднего вечера, когда на них уже зашикали соседки, потому что они мешали им спать. Кирилл выяснил, что его симпатичную спутницу зовут Карина, ей двадцать (почти на три года старше его), в этом году закончила второй курс медицинского института и теперь едет к своей бабушке, живущей, как оказалось, не только в одном городе с родней Кирилла, но и чуть ли не на соседней с ними улице. Карина была веселой, общительной, не рисовалась и не пыталась флиртовать, как делали многие его одноклассницы и не только. И это его порадовало и позволило даже расслабиться, потому что временами он уставал от излишне навязчивого внимания девчонок, которое, тем не менее, старался поддерживать, а это требовало энергетических затрат. Надо отметить, что Кирилл был парнем видным. Рост метр семьдесят пять, серо-голубые глаза, светлые с пепельным оттенком волосы, облагороженные модной короткой стрижкой. На висках бритвой выведены молнии, а верх приподнят, так что удобно проводить по волосам пятерней и, взъерошивая их, откидывать назад. Кирилл был в курсе, что этот эффектный жест всегда обращает на себя внимание представительниц противоположного пола, и поэтому использовать его вошло у него в привычку. Но с Кариной автоматически включающаяся опция вести себя так, чтобы привлекать внимание и восхищать как-то сама собой пропала. Их беседа очень быстро стала простой, доверительной и теплой. И даже волосы свои Кирилл стал загребать назад гораздо реже, хотя сам поначалу и не заметил этого. И уже поздно ночью, засыпая под равномерный убаюкивающий стук колес, Кирилл подумал, что, наверное, так легко общаться с Кариной было, потому что он ее младше и для нее как парень не представляет никакого интереса. Она и вела то себя с ним как старшая сестра, даже крошки с его щеки пару раз стряхнула, когда они перекусывали, и при этом как будто сама своих действий не заметила. Так, на автомате, прям как Лиза, его сестра, которая уже замуж успела в свои двадцать два выскочить. А потом, у Карины был парень. Старше ее на четыре года, с работой, с машиной, и с которым они жили в съемной квартире уже больше полугода. По своему опыту она была совсем взрослой, а он по сравнению с ней лишь молокосос, хоть и пользующийся вниманием девчонок, но в отношениях с ними не зашедший дальше флирта и поцелуев, пусть и в засос. Но комплексовать рядом с ней по этому поводу почему-то вовсе не тянуло…
