Пролог
Юрка Кондратьев плыл по коридору, залитому светом. На стенах которого висело множество живописных картин. Здесь были полотна Шишкина и Перова, Левитана и Серова. Только как бы чуть-чуть искаженные. Юрка знал, что это всего лишь его воспоминания о них. На картине Шишкина «Утро в сосновом лесу» его взгляд задержался.
Он не мог вспомнить сколько на ней было медвежат. «Три или четыре?» На картине тоже их количество постоянно менялось. «Все-таки четыре», – окончательно решил Юрка. Медведи приняли свои законные места, и картина замерла. «Гарри Потер, блин», – усмехнулся он сам себе.
Почему-то, Юрка, когда перемещался по коридорам всегда представлял себя на художественной выставке. А Картины всегда были из учебников по литературе, русскому языку или истории. И только на выставку Рериха, он ходил с мамой в настоящую галерею. Там тоже были залы, залитые светом и яркие картины. Особенно его впечатлила картина «Споручница грешных». Женщина, стоящая рядом, тогда глядя в лицо маленького Юрки, пояснила: «Это Пресвятая Богородица, мать Сына Божьего Иисуса Христа. Помогает грешникам попасть в рай. Она очень добрая, любит всех людей и постоянно молит сына своего и Господа Бога нашего за каждого из нас. Даже, если Бог отвернулся от этого человека, она просит о его прощении, протягивает ему свою нить помощи, покрывало. И если человек осознает свои ошибки и искренне раскаивается, она с помощью этой нити помогает человеку не заблудиться и попасть в рай».
Юрка усмехнулся своим детским воспоминаниям: «Мне до рая еще ой как далеко». Недавно он снова видел, как приближается темнота. И как она может разрушить хрупкий мир в одночасье. Как начнется на земле хаос, и тысячи смертей, невинных загубленных душ людей, не познавших радости и счастья, не умеющих отличать добро от зла, устремятся в бездну на этап осознания или отчуждения. А сколько душ распадется на радость тьме, уплотняя ее, и делая сильнее.
Юрка вспомнил, как в первый раз он оказался на этапе отчуждения, когда его вернули на землю в качестве тени. Как пробирался он в темноте на ощупь, сквозь чужие страданья. Как ощущал смрад и вонь от распавшихся и неприкаянных. Вспомнил голос Григория, который отправил его тогда обратно по воле Всевышнего. По земным меркам, наверное, это было давно, а здесь ощущение времени отсутствовало. Помниться все до мелочей, и возвращается еще и еще, если не обратил на что-то внимание.
