С хмурого неба, затянутого низко нависшими черными тучами, безжалостно хлестали упругие струи холодного дождя, из-за чего утоптанное не одной парой ног земляное покрытие тренировочной площадки давно превратилось в скользкую жижу, на которой ноги так и норовили поехать. Ее сапоги давно уже промокли насквозь, и между пальцами неприятно хлюпало. Одежда сковала уставшее тело, а серебристые волосы, намокнув, потемнели и превратились в грязные щупальца, прилипшие к напряженной спине. Деаррин смахнула с лица мокрые пряди и, превозмогая боль, зашла на очередной круг, но ноги ее все же поехали, и девушка рухнула в лужу, подняв вокруг себя тучу грязных брызг. Они неаккуратными бляхами осели на лице и одежде. Сердце молодой валькирии бешено стучало, казалось, поднявшись к самому горлу, которое нещадно горело от учащенного дыхания, легкие ее разрывались на части, да и в боку кололо.
– Вставай, Деаррин! Если у тебя нет сил, то тебе просто не место среди нас! – закричала на нее, подбегая и занося свой любимый кнут, арре1 Тайса – одна из старших валькирий их экаты2.
Девушка увернулась от хлесткого удара, что пришелся по жиже, откуда на грозно сдвинувшую свои брови валькирию полетели брызги.
– Раздери тебя хартхи! – вскричала она, вновь занося над головой ученицы свое излюбленное орудие воспитания. – Если ты сейчас же не оторвешь от земли свой тощий зад и не продолжишь тренировку, я завтра же доложу Повелительнице, и ты отправишься обратно гнить в свой мир.
Девушка дернулась посильнее чем, если бы по ее спине прошелся кнут, и, бросив на арре Тайсу полный ненависти взгляд, превозмогая невыносимую боль в измученном теле, медленно поднялась на скользящие в грязи ноги. Сильный удар по спине, заставил сложиться пополам от резкой боли, что обожгла ее, но молодая валькирия не позволила уронить себя обратно в грязь. Отфыркиваясь от попадающих в лицо брызг, как собака, Деа выпрямилась и, отбросив мокрые волосы за спину, шагнула в сторону. Следующий удар прошелся только вскользь, задев по плечу. Девушка вскрикнула, но при этом на негнущихся ногах продолжила пятиться от наступающей на нее опытной валькирии, которая при этом успевала награждать ее неприятными для слуха эпитетами.
