Не земля, не море. Не лес, не горы.
Не воздух, не огонь. Не вчера, не завтра. Не восток, не запад. Не день, не ночь. Не добро, не зло.
Демология Махатрамы
Дорога дальше становилась опасной – скоро Порченый Каньон. Туда надо идти одному.
Пограничник посмотрел на подростка. Что значит земной малец. Местный догадался бы: не на прогулку вышел разведчик с автоматом через плечо. А прогонять жалко, еще обидится, а то и спорить начнет – балованный, просто так не отстанет.
До развилки метров триста. Две минуты. Есть еще время для безобидной шутки. Земляне вообще доверчивы, а этот – почти ребенок.
Спрятав улыбку поглубже, – сказки надо рассказывать серьезным тоном – пограничник спросил:
– Ты о фелициате слышал?
– А что это?
– Пальма счастья. По легенде, нашедшего ее человека она гарантированно одарит счастьем. Мне крестьяне рассказывали, что фелициата любое желание способна исполнить. Только трудно пальму счастья найти, не каждый искатель сможет.
– А ты?
– Я секрет знаю.
– Любое желание, – подросток призадумался, – а почему ты не отыскал эту, как ее, фелициату?
– Служба. Для дел военных дерево личного счастья без надобности, а с другими людьми ее дарами поделиться нельзя.
– А я смог бы найти фелициату?
– Зная секрет? Конечно.
– Расскажи, пожалуйста, – глаза мальчика загорелись, – о пальме, секрете.
– Ну раз просишь, тогда слушай…
На развилке подросток остановился первым и спросил:
– Тебе куда?
– Плановую проверку техсостояния эфирной станции осуществить надо. Скучное занятие.
– А мне на обед пора, тетка не любит, когда я опаздываю.
Слукавили оба и чрезвычайно довольные собой разошлись в разные стороны.
Подросток вприпрыжку торопился вернуться в военный городок, спешил к обещанному приключению, а пограничник по служебной заботе двинул к Порченому Каньону. Для офицера в зеленой фуражке время шуток закончилось, а уж тем более ему недосуг было размышлять о том, что здешние сказки не так уж и безопасны и вполне могут поменять планы впечатлительного подростка не только на каникулы.
Крутым обрывом пограничник спускался в каньон, хватаясь за упругие ветви орешника, за змеящиеся по земле корни сосен. Яркий солнечный день остался где-то там наверху, высоко над головой. Здесь выцвели даже рубиновые лучи эфанского солнца, и царствовал вечный серый покой Порченого Каньона.
