– …Ну, в общем, так: в одном причудливом государстве под названием Тан…
По спальне прошла волна возмущенного шепота.
Маленькая девочка лет пяти с большими желтовато-красными бекарийскими глазами и смешными торчащими хвостиками на макушке, набравшись храбрости, выразила общее недовольство:
– Дядя Дервуш! Все не так!
– Чойта? – насмешливо вытаращился Дервуш, заерзав в кресле-качалке. Свеча, стоящая рядом с ним на высоком подсвечнике, тревожно затрепетала от его движения.
– Вы ведь сказку нам обещали… – насупилась девочка.
– Ну так я ее и рассказываю! – фыркнул Дервуш.
– А разве вы не знаете, – взволнованно пролепетал ребенок, смущенно теребя край простыни, – что каждая уважающая себя сказка должна начинаться со слов «давным-давно»?
Остальные дети одобрительно закивали, вполголоса поддерживая подругу, а затем требовательно уставились на Дервуша.
– Хм, – изрек тот, театральным жестом почесав подбородок.
Он некоторое время молчал, внимательно разглядывая каждого из своих подопечных. Глаза ребят сияли в пламени свечей, придавая кому-то сказочный, а кому-то и вовсе демонический вид.
Порыв ночного ветра зашуршал занавеской на окне, впуская в просторную спальню волну прохлады и желтоватый свет недавно проснувшейся луны.
Воспользовавшись этим мгновением, Дервуш вскочил с места, задул свечу и зловеще прикрылся накинутым на плечи пледом. Струйки дыма как по волшебству окутали его фигуру.
Дети восторженно заохали и поспешили спрятаться под одеяла. Десяток холмиков на кроватях, сверкая глазами из темных норок, замерли в ожидании.
В комнате воцарилась зыбкая тишина.
Дервуш медленно отступил в полумрак ночи и тихо начал свой рассказ…
– Давным-давно, когда его величество Время только начинало свой ход по локам великого Узора миров, когда боги неустанно воевали друг с другом, уничтожая в яростных схватках целые вселенные, крепчало и богатело одно удивительное королевство. И звалось оно Тандарией.
То был далекий и суровый край, затерянный в вечной мерзлоте тысячелетних льдов. Не ведал он никогда ни теплоты полудня, ни радости лета, ни жара пустынных ветров.
