В центре города под крышей старого многоэтажного дома жила воробьиная семья папа Чик, мама Чирика и двое птенцов Рик и Чира. Дом был старый и старая шиферная крыша давно поросла мягким мхом, из которого Чирика сделала в гнезде маленькие кроватки для своих птенцов. Папа Чик целый день летал и искал пищу для своей семьи, а мама Чирика ухаживала за гнездом и воспитывала птенцов, хотя «воспитывала» – это, наверное, неправильно, потому что Рик и Чира были еще совсем маленькие, и их воспитание заключалось только в правильном питании.
Когда Чик приносил очередного червячка, птенчики радостно чирикали и открывали клювики, а молодые родители садились на край своего уютного гнездышка и любовались, как их «крошки» с аппетитом уплетают добытых папой червячков. Все соседи, жившие под старой крышей дома, очень любили и уважали молодую семью. Чирика никогда не отказывала в помощи супружеской чете старых голубей и всегда помогала добрым советом молодой маме – стрижихе, у которой было шестеро птенцов, а Чик всегда делился своей добычей со своими добрыми соседями. Вечером после дневных трудов все обитатели крыши садились вместе и провожали заходящее солнышко. Жизнь у них у всех была простая и размеренная.
Но однажды напротив дома на большой ветвистой берёзе в гнезде, в котором раньше жила семья галок, поселился чёрный ворон Карон. Вид у него был всегда угрюмый, насупленный. Семьи у него не было, да и желание заводить ее тоже. С момента начала его соседства с добрыми обитателями крыши у воробьиной семейки и начались неприятности. Карон считал себя умнее и сильнее всех соседей и стал отбирать еду, которую папа Чик добывает для своей семьи. Все чаще и чаще Рик и Чира ложились спать голодными и тихо почирикивали во сне, потому что им снился вкусный червячок, а Чирика тихо плакала, сидя на краю гнезда.
Соседи, видевшие такую жуткую несправедливость, решили собрать на росшей неподалеку акации птичье собрание. На следующий день, с восходом солнца, когда Карон еще крепко спал, на акацию слетелись со всей округи воробьи, стрижи и голуби. Они громко чирикали, возмущаясь поведением злого ворона и думали, как его проучить.
А на соседнем крыльце лежал рыжий пушистый кот Кузька, греясь в лучах восходящего солнца и, лениво шевеля ушами, приоткрыв один глаз, наблюдал за птичьим собранием. Своим постоянным чириканьем они ему уже изрядно надоели. Кузька никак не мог взять в толк чего они чирикают уже третий час подряд и мешают ему наслаждаться прогулкой. Уже дважды он вскакивал и разгонял этих надоедливых пернатых, но они опять собирались и галдели.
