Небольшая, очень скромная комната, в которой находится стол (для письма), стул, печатная машинка. На полу разложен старый, потрепанный ковер. Стены с дешевыми изредка потертыми обоями, и небольшой дешевой картиной. Посреди комнаты свисает старая (некогда дорогая) люстра. Драматург, которого зовут Piotr сидит за печатной машинкой и придерживает свою голову руками, (словно задумавшись), его длинные волосы спадают на глаза. Просидев так минуту, в полном молчании и спокойствии он резко встает и идет к стоящей вешалке, простояв пару секунд, он вспоминает, что забыл положить рукопись в портфель. После того, как рукопись была уложена в черный портфель, он возвращается к вешалке и снимает черное пальто.
Решительнее нужно быть,
Хоть первый раз иду к такому…
Уже привык к народу злому,
Но дальше, дальше, надо жить.
Стучат в дверь. Piotr открывает.
Куда уходишь ты?
Я думал, выпьем мы вина.
А ты поганка – не цветы.
Бутылка ведь одна,
И пить ее придется одному,
Раз ты решил толкнуть меня ко сну.
Józef проходит в комнату и усаживается на стол, рядом ставит бутылку.
Братишка, милый, не сердись.
Я лишь хочу подняться ввысь.
К директору иду я в первый раз,
И слышать будет больно мне отказ.
К директору театра ты идешь?
Ну а к какому мне идти?
Другого нету ведь пути…
Он примет с радостью, хоть это ложь.
Тогда оставлю сок я на потом,
И глубже мы в пузырь взглянем,
И истину на дне найдем!
С таким напутствием направил,
Хоть не иди к нему совсем;
Мечты я с облака отправил,
И сбросил вниз, оземь!
Но пьяного язык ведь глуп!
А скажет правду там да тут.
Но все же мне пора.
Пойду в туманную погоду,
Туда, где ждет ли смех добра,
Но окунут скорее в воду.
