Почему так холодно? Я открыла глаза – всё ощущалось каким-то
нереальным.
– Они что, меня уже отвезли в морг? – пробормотала я, но пахло
благовониями, скорее можно было подумать, что я в каком-то
храме.
Темнота не была полной, поэтому я разглядела высокие потолки с
лепниной. Всегда ненавидела такой стиль. Что за маразм – в XXI веке
потолки с лепниной?
Пошевелила пальцами на ногах, на руках. Ощущения были такие, как
будто я долго не двигалась, и сейчас мне нужно было восстановить
кровообращение. Но встала я достаточно легко.
Я была обнажена и стояла посреди какого-то странного рисунка. В
голову пришло слово «пентаграмма».
«Кто ж не знает основы чёрной магии?» – с мрачной усмешкой
подумала я.
«Меня что, похитили и снимают на скрытую камеру?» – огляделась
я.
Похоже, я находилась в спальне, мне удалось разглядеть кровать,
зеркало.
Когда я подошла к зеркалу, то поняла, что это не меня похитили,
а я кого-то похитила. Потому что в зеркале отображалась не я.
Дожила!
Зажмурила глаза, сделала, как меня учили: вдох, далее выдох,
разделённый на три части. Прислушалась к себе. Сердцебиение было
спокойным и ровным, на моё рваное сердцебиение, которое
преследовало меня последние три дня, совсем не было похоже.
Я снова открыла глаза и посмотрела в зеркало. Ничего не
поменялось. Там стояла тоненькая, с копной тёмных вьющихся волос,
совсем молодая девушка. И уж совершенно точно не я.
Потому что я, Кузьмина Мария Николаевна, сегодня должна была
умереть в возрасте пятидесяти одного года от остановки сердца.
***
В другом мире мне было пятьдесят один, и я была супругой
крупного олигарха. Не просто богатого человека, а очень богатого.
Мы были вместе тридцать лет, вырастили двоих детей. А десять лет
назад он приобрёл телевизионный модный канал и стал пропадать в
своей «медвежьей берлоге», как он называл свой загородный клуб, со
своими друзьями-партнёрами. Я терпела, хотя уже тогда понимала, что
нашему браку, видимо, приходит конец.
А сегодня ко мне в галерею пришла девица, одна из тех, кто
работает на его модном канале, и сообщила, что она беременна, и
было бы неплохо...
— Если бы вы, Мария Николаевна, освободили супруга вашего для
нового брака, — произнесла она.
Я слегка растерялась и почему-то сразу представила себе
сочувствующие лица бывших друзей. А в том, что, как только я
перестану быть женой Кузьмина, все они станут бывшими, не было
сомнений. Кто будет приглашать в гости бывшую жену, если Кузьмин
будет везде ходить с новой?
