© Замшев М.А., 2019
© Гордин Я.А., предисловие, 2019
© Издательство «У Никитских ворот», 2019
Когда наступает эта «исповедальная пора» – дело сугубо индивидуальное. Бродский, как мы помним, писал на своё сорокалетие: «Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной…» В сорок лет он подводил итоги. Пушкин написал знаменитое «Воспоминание» в 28 лет. Каждому своё.
Когда я читал рукопись Замшева, то вспоминал строку из «Воспоминания»: «Строк печальных не смываю…»
Книга Максима Замшева – невесёлая книга. Но – по ощущению – искренняя.
Пушкина пережил на восемь,
Лермонтова – на много,
но так никем и не стал.
Такую длинную осень
я не просил у Бога,
но он мне её дал.
Тут нужно вспомнить хорошо знакомый термин – «лирический герой». Необходимость разделять автора и героя в поэзии отнюдь не ставит под сомнение искренность первого. Это специфика поэтического сознания, когда реальные черты мировосприятия и самовосприятия автора неизбежно обостряются.
«Исповедальная пора» – книга по преимуществу любовной лирики. И лирики драматической. И автор находит нетривиальные возможности этот драматизм до читателя донести.
В комнате, что повернулась ко мне спиною,
А календарь прошлогодний чему-то рад,
Он ведь не знает, что станет потом со мною,
Он ведь не знает, что край для того и край,
Чтоб за него зайти…
Комната может повернуться спиною к человеку, стоящему у открытого окна…
Можно привести немало удачных, выразительных строк в этом сборнике печальной лирики. Но этим сюжет книги не исчерпывается. В мир автора и героя уверенно входит культура. И тоже во всём её драматизме.
Бессонница. Гомер.
И ничего не надо.
Но снится Мандельштам у жизни на краю.
Упорное слово «край», трагически осмысленное, не случайно корреспондирует с предыдущими стихами.
Не буду множить примеры. Книга написана просто и искренне. И сурово к самому себе. И это подкупает. Так же, как меня лично подкупают стихи о Петербурге.
В частности:
Петербург наступает, как интеллигентное войско,
Чтобы пленные знали, что их отпускают обратно.
Я иду по Фонтанке….
На мой взгляд, книга наверняка найдёт своего читателя.
Автора, пережившего Пушкина и Лермонтова, ждут новые книги. Время есть, и есть возможность совершенствования.
