Тугие струи воды, вырываясь из узких отверстий душевой лейки с веселой беззаботностью падали на сильное, стройное тело Ирины. Отскакивая от упругой, загорелой кожи они стекали по запотевшей стенке кабинки, оставляя на ней причудливые рисунки. А затем, под легкое урчание трапа на дне поддона скрывались под решеткой, оставляя о себе лишь приятное воспоминание. Ира, блаженствуя, сексуально вращала бедрами под музыку звучащую из радиоприемника, предвкушая новые знакомства, которые ей обещало это весеннее утро…
– Ты чего такой хмурый? – Ирина впорхнула в пространство кухни, как невесомый ангелочек. Высокая, стройная брюнетка, с короткой стрижкой под мальчика, в белом махровом халатике, подчеркивающем все прелести ее спортивного тела, она производила впечатление ветреной и недалекой особы. И лишь те, кто хорошо знал Ирину, могли объективно оценивать эту жизнерадостную девушку. За фасадом легкости и беззаботности скрывалась цельная, стальная натура, которая не отступает перед препятствиями, преодолевает любые препоны и не боится рисковать там, где пасуют даже более отчаянные личности. Тем не менее, девушка одним своим видом, заряжала окружающих позитивом, придавая им силы и уверенности. Вот и сейчас, Владимир только взглянул на Иру, а в его душе как будто что-то изменилось. Еще минуту назад, черные мысли, одолевающие его с самого пробуждения, куда-то улетучились, уступив место какой-то щенячьей нежности. Он с любовью посмотрел в зеленые глаза свой девушки и с улыбкой покачал головой в такт напеваемого ею мотива.
– Ты чего такой хмурый, Вовка?
– Все хорошо, малышка, – Ирина всегда улыбалась, когда Владимир называл ее малышкой. Володя был выше среднего роста, но Ирина не уступала ему в росте. Правда, Владимир, с пятнадцати лет увлекающийся силовым атлетизмом, был в два раза шире ее, и рядом с ним она казалась еще стройнее и невесомее – Сегодня на кафедре, вновь будут разбирать мою диссертацию. Уже достали! Я был готов ее защитить полгода назад, внедрить опытный образец на объекте, но то заведующий кафедрой, то научный руководитель, то еще кто-нибудь из профессуры ученого совета, обязательно находят какой-нибудь незначительный недочет и всякий раз откладывают защиту на месяц, а то и на два…
– Володенька, я это уже слышала! И всякий раз ты переживаешь, как в первый раз. Ты же говорил, что твоя диссертация кардинально повлияет на принятый в стране способ получения питьевой воды, как ты думаешь, кто с кафедры готов на всю страну заявить о твоем открытии и таким образом привлечь к себе внимание?
