Thomas GROßBÖLTING (Hg.)
Friedensstaat, Leseland, Sportnation?
DDR-Legenden auf dem Prüfstand
© Мысль, 2017
Томас Гроссбёльтинг[1]
Легенды ГДР в культурной памяти и в науке
Вместо предисловия
Мы все еще не закрыли тему немецкого государства, которое недовольство его граждан и повороты мировой политики отправили в небытие в предпоследнем десятилетии ХХ столетия. Вопрос о том, чем была ГДР и что она значит для нас сегодня, продолжает вызывать споры. Разброс суждений был велик еще при существовании этого государства. ГДР, которую ее основатели объявили «другой Германией» и «антифашистско-демократической» альтернативой западногерманской государственной модели, возникшей на территории нацистской Германии, по другую сторону «железного занавеса», рассматривали как «государство, не имеющее никакой легитимности»[2]. И если Сталин в 1949 г. назвал образование ГДР – в духе советской великодержавной политики – «поворотным пунктом в истории Европы»[3], то писатель Стефан Гейм, свидетель процесса упадка той же самой ГДР, заявлявшей о себе как о государстве реального социализма, опасался, что в конечном итоге от нее останется не более чем «сноска в истории»[4].
Прошло уже почти двадцать лет с начала Мирной революции и политических перемен, которые в 1989 году привели к концу ГДР, а в 1990-м – к воссоединению Германии, а интерес, по крайней мере в общественном и медийном пространстве, до сих пор не угасает. Когда сотрудники госбезопасности ГДР – Штази – продолжают оставаться на государственной службе, когда политики ломают копья по поводу понятия «неправовое государство» или когда предполагаемый стрелок-убийца Карл-Хайнц Куррас (полицейский в Западном Берлине, в 1967 г. во время протестной демонстрации застрелил студента-пацифиста Бенно Онезорга. – Перев.) был разоблачен как агент Штази, прошлое ГДР вновь напоминает о себе кричащими заголовками в прессе, вызывая, как и прежде, в высшей степени противоречивые оценки. Воспоминания о ГДР в воссоединившейся Германии продолжают носить взаимоисключающий характер, их едва ли возможно привести к единому знаменателю. Тем не менее определенные тенденции выходят на поверхность, если попытаться «протоптать тропинки» в прошлое, ориентируясь на отдельные регионы, на мнения представителей разных поколений, на доступные документальные свидетельства, не забывая учитывать при всем этом различные политические позиции очевидцев.
