Камешек в ее руке был не больше гальки, но, казалось, в нем сосредоточена вся тяжесть мира.
Кейт Диас повертела камешек в ладони, кожей ощущая поры на его шероховатой поверхности. Когда-то он раскололся надвое – где и когда, вряд ли кто знает. Может, во время вчерашнего сражения, а может и миллион лет назад, когда он скатился с этого проклятого холма. Как бы то ни было, некогда он был частью чего-то большего, а теперь просто сам по себе.
– Один. Как я, – прошептала Кейт так, чтобы никто ее не слышал.
Подняв голову, она осмотрела преграждавшую вход в пещеру кучу камней. Даже несмотря на помощь, на то, чтобы запечатать стеной будущую гробницу матери, ушла добрая часть суток. Оставалось прикрыть лишь небольшое отверстие. Окошко во тьму. Как только его заложат камнем, Рейна Диас окончательно простится со светом. Никогда больше солнце не осветит ее лицо.
Где-то на краю сознания Кейт кружили воспоминания о детстве, но она старалась не подпускать их ближе. Возможно, потом, когда она будет готова, но не сейчас.
Подняв небольшой камень, она заложила им дыру. И немного постояла, не спеша убирать руку.
«Вот и все», – подумала она, понимая, что на самом деле ничего не осталось в прошлом – Рейна навсегда останется ее частью. Эта мысль могла бы утешить, если бы не амулет на шее. Ее наследство. Последняя вещь, которую ей отдала мать…
И это путало ее мысли. Что-то здесь было не так.
К ней подошли Джей Ди с Делом, и, встав по бокам, положили руки на каменную стену, повторяя ее позу.
– Мы будем помнить ее, – сказал Джей Ди.
– Это точно, – добавил Дел. – Ее и Оскара. И всех, кого забрали эти твари…
– Просто… помолчите, – выдавила Кейт, и, уронив руку, повернулась спиной к гробнице. – Я не могу… Это все, что я пока могу сделать. Давайте уйдем отсюда.
Двое солдат переглянулись и одновременно кивнули. Кейт пошла первой, они последовали за ней на небольшом отдалении.
