В одиночку по Терешке

По Терешки от Кулатки до Покровки.

(Кулатка – Дубовый Гай – Междуречье – Клюевка – Осиновка – Покровка)

Очередной поворот, река набирает силу, захватывая байдарку в своё течение. Сам сижу в ожидании —что там, как действовать? Сначала коряги и лежащие на воде деревья заставляют думать —всё, завал, надо тормозить и выбирать оптимальное место для преодоления. Но нет, ближе к другому берегу появляется проход, узкий, но достаточный для неширокого «Салюта». Начинаю отчаянно грести, борясь с течением и уже непослушной лодкой, выбравшей свой путь. Всё, что удаётся сделать, —это втиснуть нос между деревом и берегом, после чего неумолимое течение прибивает корму к лежащему поперёк исполину. Основной струе явно со мной не по пути, она уходит по внешней части поворота под лежащий на воде ствол, тогда как мне надо протиснуться на внутреннюю часть. Не беда, главное —не затянуло, и я начинаю перебирать руками по дереву, хватаюсь за ветки, пытаясь протиснуть лодку. Корма под моим весом сидит глубже и её сильно жмёт течение —расслабляться нельзя, и я сантиметр за сантиметром продвигаюсь вперёд. Вот половина корпуса перекрыла собой свободную воду, пора разворачивать лодку по течению, корма опять сопротивляется, как будто сжилась с этим деревом! Выбрался, несмотря на отсутствие сплошного затора, время потерянно, надо быть внимательней, здесь мешкать некогда, надо всегда быть готовым к такому повороту событий. Снова поворот грозит закончиться завалом, но я ему уже не верю учёный. Прижимаю лодку к внутренней части поворота, в надежде, что там свободно. Течение усиливается, я притормаживаю веслом, заводя нос лодки в нужную сторону, успевая насладиться чудными видами. Когда замедляю лодку, создаётся ощущение замедления времени, непередаваемый момент созерцания, ради одного этого стоило здесь оказаться.

Среда, 11 июля 2018, 22:30

Сижу в палатке, за её стенами неназойливо жужжат комары, и стрекочут сверчки. Во время стапеля комаров было многовато, лупя их нещадно, я усилием воли осаживал всю душевную муть, поднимаемую этими тварями. Что толку злиться и раздражаться—говорил я себе, тем не менее торопился поскорей собрать байдарку, упуская от набегающих чувств неровность ландшафта. Не без труда затиснутые в шкуру носовая и кормовая части упорно не хотели стыковаться, трубки были то короче, то длиннее, вставали наперекосяк, проявляя невиданное до этого упорство. Я заходил то с одной, то, с другой стороны, в бессчётных попытках справиться. Глупо, конечно, но, находясь под взором друга, хотелось показать свою удаль, что не позволяло увидеть проблему. Вероятно, со стороны виднее, или ему просто стало меня жалко, но он подошёл и поднял корму лодки, дно выровнялось и всё встало на своё место. Я вроде засуетился—не волнуйся, мол, всё сделаю, и не такое бывало, всё норм. Но уже поднятая корма открыла мне, что по центру у меня приличный холмик, в котором крылась причина моих трудностей. Когда спустил лодку на воду, всё изменилось—быстрое течение реки подхватило мой «Салют» и понесло, как по мановению волшебной палочки. Листья водяной лилии ныряли как живые—то появляясь на поверхности, как будто захватывая глоток воздуха, то снова погружаясь в воду. Водоросли струились по поверхности воды, как будто развевались волосы речной красавицы. Вокруг стояла тишина, лишь удалённый гул комаров и журчание воды.