Плавать я научился довольно поздно.
Во время войны я с мамой и братишкой был в эвакуации. В Хабаровском крае, в городе Биробиджан. Он расположен на слиянии рек Бира и Биджан.
Отец, как и многие, мужчины были в армии, и сражались на фронте с фашистами.
Матери в поте лица трудились в тылу: кто в полях, кто у станков, кто на лесоповалах. Всё было для фронта.
Мы же – дети были предоставлены сами себе. Но и мы приносили пользу: собирали грибы, ягоды и целебные травы, чтобы чем- то помочь семье и не голодать.
В свободное время мы гуляли, бегали на речку и купались.
Речка была недалеко, воды было много.
Старшие ребята плавали там, где глубоко, младшие на мелководье.
Мне тогда было года четыре, но я с удовольствием бегал с мальчишками на речку и бултыхался на мели.
Но, вот, однажды, когда мы купались на мели, нам удалось раздобыть
старую корягу (кусок дерева), которая плыла по реке. Мы, хватаясь за неё и подгребая руками плавали и даже лезли, где вода была поглубже.
Мне тоже удалось ухватится, за неё и чуть отплыть, где поглубже.
Но, тут подошёл один из ребят постарше и смеясь потащил корягу на глубину.
Я заорал и бросил корягу и стал бултыхаться, захлёбываясь водой.
Это шалуну понравилось, и он начал топить меня как котёнка.
Я отчаянно орал. Захлёбывался и сопротивлялся изо всех сил, а парня разбирал смех.
Тут подскочили ещё несколько ребят и оттащили его от меня, а меня вынесли на берег.
С тех пор я стал бояться воды, вспоминая тот ужас, когда я тонул.
Кончилась война, мы вернулись из эвакуации в Москву.
По иронии судьбы или на пользу мой дом был через дорогу с
водным стадионом Динамо. Там все мальчишки умели плавать, а я как «Черт ладана» боялся воды.
После войны появились пионерские лагеря. Родители стали нас туда отправлять на отдых.
