«Сейчас ведутся переговоры с террористами, которые захватили в заложники микроавтобус с десятью пассажирами. Мафия требует за них выкуп в двести тысяч долларов. В то время как полицейские небольшого района Ванкувер отказали в сделке террористам. Ответ был незамедлителен: пятеро заложников были расстреляны на глазах нашего репортёра, который чудом остался в живых. Он и предоставил нашему каналу эту эксклюзивную плёнку, которую в данный момент вы наблюдаете на своих экранах телевизоров. Полный отчёт о ситуации с заложниками смотрите в нашем вечернем выпуске новостей. Ну а сейчас новости погоды и спорта. С вами была…» – Найк Томпсон выключив телевизор, неспешно закурил сигарету.
– И для меня работёнка найдётся. – Сухо улыбнувшись самому себе в зеркале в коридоре гостиной, поправляя свою прическу, он открыл входную дверь, и вышел на улицу.
На улице его ожидал чёрный кадиллак с бронированными стёклами, в котором сидел Рик Хантер, босс Томпсона. Открывая боковое стекло машины, он произнёс:
– Смотрел новости?
– Да. Крупная рыба?
– Дело не в этом, Найк, – выпустив клубок дыма из своей машины, Рик поближе подвинулся к Томпсону, – Мой брат, прокурор Шеффилд сидит за решёткой, и знаешь кто в этом виноват? – Обернувшись к своим телохранителям, произнёс Рик Хантер.
– Нет. – Сухо ответил Найк.
– Во всём виноват комиссар Генри Уолтер. Прикончи его сегодня же. Мой брат не сумел спасти этих ублюдков из микроавтобуса, за что комиссар обвинил его в том, что он имеет связи с террористами. Моя задача освободить брата, а твоя- убить этого засранца, который перешёл мне дорогу, и вообще, – откашлялся Рик, – Я слишком много говорю с тобой, у меня сегодня дел полно. Ты и сам знаешь, что делать.
– Да, да…
– В этом конверте- твоя работа. Я верю в тебя, Никки. – Сжав оба кулака, и направив их в сторону Томпсона, он улыбнулся, и через мгновенье его кадиллак исчез за поворотом одного из высотных зданий, в котором проживал Найк.
Комиссар Генри Уолтер спешил с работы домой. Сев в такси, он назвал свой адрес, закурив сигарету. Настроив радио на нужную волну, таксист включил зажигание. Машина тронулась с места. Играла песня с некими нацистскими наклонностями, и комиссар, будучи афроамериканцем, попросил переключить волну. Прослушивая последние новости про террористов, Генри заметил, что таксист через зеркало заднего вида, внимательно смотрит за реакцией комиссара.
