Когда боги закрывают глаза

78°28′ южной широты, 106°46′ восточной долготы.

Российская антарктическая станция «Восток»

7 февраля 2011 года

Свет и тьма льнут друг к другу. Солнце и непроглядный мрак, там, на многокилометровой глубине, жаждут соединиться, вонзиться сияющими лучами, сковать холодом вечной ночи, окутать тенью, сокрыть, утащить на дно, вспороть вспышкой света, зажигая солнечный огонь глубоко внутри. Чтобы свет захлебнулся тьмой, чтобы тьма забеременела светом, поглощая друг друга без остатка, растворяясь, источая новые соки, высекая искры из скал, взбаламучивая пески, преображаясь, затихая на мгновения и снова вскипая от страсти.

И только льды преграда любви.

Песни китов в океане, там, за границей льдов.

И солнце, что слепит глаза без пощады в разгар антарктического лета в месяце феврале.

Да, совершенно точно. Стояло лето в разгаре, а на календаре – февраль. И с этим приходилось считаться Ивану Лыкову – старшему инженеру-механику. Он давно уже привык к подобным вещам: календарь наоборот, сюрпризы Южного полушария. И этот огненный шар над горизонтом, и относительно «легкий» полуденный морозец этак в тридцать пять градусов. День и ночь сводящий с ума гул могучего бура в ледяной штольне там, в заботливо возведенном над местом бурения ангаре. И эта колкая, ранящая взгляд искристость льда. И постоянный ветер, дующий с Южного полюса.

К подобным вещам Иван Лыков, инженер-механик антарктической станции «Восток», отмотавший здесь уже вторую свою зимовку, не считая летних производственных контрактов, привык.

Но с некоторых пор тут на станции стали происходить иные вещи. И вот это и разрушило весь баланс. Весь с таким трудом выстроенный, выстраданный баланс после той, другой жизни там, в Москве, после жизни в квартире в старом доме у станции метро «Автозаводская». После сестры Анны.

Старшая сестра Анна вышла замуж за бельгийского дантиста и уехала. Теперь у нее дом в деревушке Ватерлоо – той самой, «Лендровер», собака ретривер, муж и уже двое детей. Время все меняет, все лечит.

Когда-то это самое время тут, на антарктической станции «Восток», текло, пролетало, шло шагом, тянулось, сочилось по капле незаметно. То есть в этом инженер-механик Иван Лыков мог поклясться, но лишь лично для себя.

Другие сотрудники станции – ученые, инженеры, спецы из питерского Горного института, обслуживающий персонал – имели, видимо, каждый свой собственный счетчик времени.