Могу навскику предложить несколько способов убеждения.
Например, пытки. Волчонок / Оборотень (Teen Wolf) Питер Хейл. 3
сезон, 10 серия.
Человек – единственное животное, которое причиняет другим
боль, не имея при этом никакой другой цели. Артур Шопенгауэр,
немецкий философ. 1788–1860.
Кто, когда и зачем построил на острове, на котором даже камни
вызывали безотчётный ужас, этот замок, и кто и для чего вызвал из
глубин Инферно этих тварей — дементоров, высасывающих жизнь и саму
душу, за сотни лет так никто и не узнал… или, скорее, не захотел
узнавать.
Но сейчас Азкабан был тем местом, где Гермионе Гре́йнджер
придётся провести пятнадцать лет…
Двадцать пять сидящих в баркасе, приближающей их к последнему
пристанищу в этом мире, скованных одной тяжеленной цепью, в ножных
и ручных кандалах людей с ужасом в глазах смотрели на надвигающуюся
громаду тюрьмы.
Персонал Азкабана составлял лишь двадцать пять человек —
комендант, два целителя и двадцать два аврора. Все они менялись
каждые две недели, иначе люди не выдерживали. Целитель был нужен
для охранников – заключённым не предоставляли услуг целителя, за
исключением случая, если заключённая-женщина была беременна. Но
таких ситуаций за всю историю было лишь восемь. Дети, рождённые в
стенах этой тюрьмы, никогда не отдавались родственникам.
Из Азкабана никогда не выдавали тела умерших. Умерший
заключённый сбрасывался в мешке с камнями в море.
Будущие обитатели одной из самых жутких тюрем в магическом мире
уже чувствовали влияние дементоров, хотя эти порождения Инферно
появлялись за пределами замка лишь ночью или в пасмурные дни. По
ночам стены покрывались чёрным льдом, по ночам в коридоры выплывали
твари, питающиеся душами, по ночам начинался сущий кошмар.
Несколько человек плакали, не скрывая этого.
Лишь сидящая самой крайней в скорбной цепочке девушка в
простецких брюках и рубашке без рукавов, спокойно смотрела на
внутренний двор и равнодушно — на надзирателей. Лишь в глазах
застыли боль и отчаяние.
На голых, покрытых мурашками руках грязнокровки были
отвратительные гематомы, на лице красовался огромный синяк,
разбитые губы кривились в горькой усмешке.
На левой руке у всех заключённых была татуировка, нанесённая
волшебной краской – две руны и три цифры. Лишь когда несчастного
выпускали на свободу, ему удаляли татуировку.
