В следующий раз Гней Эдий Вардий пригласил меня к себе, когда в Новиодуне зацвели яблони.
Он дал мне историческое сочинение о Гражданской войне Валерия Мессалы Корвина и велел читать.
– В школу не ходи. Нечего там тебе делать. Сиди дома и читай. Два дня хватит, чтобы прочесть?
Я глянул на манускрипт и заверил Вардия, что и за день справлюсь.
– Не спеши. Читать надо внимательно… Не завтра, а послезавтра придешь, – строго велел мне мой главный учитель.
Я пришел, как и велено было, через день, два раза внимательно проштудировав Мессалу и делая для себя пометки по персоналиям и по годам. Я думал, Гней Эдий станет меня экзаменовать. Но он провел меня в библиотеку и возле бронзовой статуи Аполлона Бельведерского рассказал мне короткую историю.
История была такой:
I. В консульство Гая Цензорина и Гая Азиния – или, как ты любишь, в семьсот сорок шестом году от основания Города – то бишь, на следующий год после гибели Друза и на третий год после женитьбы Тиберия на Юлии, в феврале месяце возле Бычьего рынка дорогу Фениксу перегородил какой-то высокий, широкоплечий и бородатый мужчина. По виду – азиатский грек. Встал на пути у Пелигна в узенькой улочке, так что Феникс затруднился его миновать.
Юный «прогулочный» раб Феникса – из тех, что поэт получил вместе с виллой, – попытался отстранить невежу. Но грек очень твердо стоял на ногах. Тогда раб толкнул его. Грек слегка покачнулся, а затем ловкой подсечкой свалил раба с ног и расхохотался.
Раб пытался подняться. А грек, едва тот встал на карачки, вновь опрокинул его – даже не ударом, а резким щелчком пальцев в лоб.
Раб стал звать на помощь. Прохожие стали останавливаться.
Феникс, сдерживая возмущение, огляделся по сторонам и сказал наглецу:
«Ты видишь, у меня есть свидетели. В суде ты мне за всё ответишь».
«Я? В суде?! – еще больше развеселился бородатый верзила. – Да знаешь ли ты, с кем связался?!»
«Не знаю. Но кем бы ты ни был, мы сейчас позовем стражников… Я, римский всадник, тебе этого так не оставлю», – решительно объявил Феникс и обернулся к остановившимся людям, ища у них помощи и поддержки.
Грек, повторю, был высок и плечист. Но на глазах у народа оскорблять римлянина, всадника, издеваясь над его рабом… Люди угрожающе надвинулись на безобразника.
