Лифт, скрипнув, остановился на семнадцатом этаже жилого дома, двери плавно разошлись. Невысокая черноволосая женщина пропустила впереди себя мальчика лет пяти и щелкнула застежкой ридикюля.
– Чем тебя в садике кормили? – поинтересовалась она, доставая ключи.
– Карто-ошкой, – сын с интересом взглянул на взъерошенную кошку, метнувшуюся от мусоропровода.
– И все?
– И еще соси-иской… А потом были сладкие булочки и компо-от…
– Если дома поешь супа, я дам тебе кое-что очень вкусное, – пообещала мать, продолжая возиться с ридикюлем.
– Я не хочу су-упа, я сразу хочу вку-усное! – улыбнулся ребенок.
Ключи запутались в скомканном носовом платке. Женщина вытянула их за потертый плетеный ремешок, отперла нижний замок, потом верхний. Она уже взялась за дверную ручку, когда за спиной ее раздался голос:
– Лидия Федоровна?
Женщина обернулась. С верхней площадки к ней направлялись двое крепких мужчин в кожаных куртках. Снизу поднимался еще один – невысокий брюнет в сером плаще и в шляпе, с худым подвижным лицом.
– Лидия Федоровна Погорелова, – произнес брюнет подчеркнуто официальным тоном, – вы арестованы.
Лидия Федоровна уже успела открыть дверь. Втолкнув в квартиру сына, она неожиданно для всех не стала уточнять, за что именно арестована, а быстренько юркнула в квартиру следом за ребенком. Мужчины в кожанках бросились следом, но не успели – дверь с треском захлопнулась прямо перед ними.
– Ну вы и говноеды! – нервно отреагировал брюнет. – Внизу надо было брать, в подъезде, как сразу и договаривались!
Квартирная дверь была массивной, бронированной, с укрепленной коробкой и ригельными замками. Выглядела она совершенно неприступно. Брюнет с силой нажал на кнопку звонка.
– Лидия Федоровна, если вы нам немедленно не откроете, ваши действия будут квалифицированы как намеренное сопротивление властям! – властно крикнул он.
Из квартиры никто не отвечал.
– Вот сучка… – сплюнул в сердцах брюнет.
Атлеты в кожаных куртках виновато переглянулись.
– Игорь Владимирович, тут семнадцатый этаж, никуда не денется, – сказал один.
– Нам что – торчать под дверью, пока она с голоду не начнет пухнуть и ей приспичит в магазин? – просипел Игорь Владимирович.
– А если попытаться вскрыть дверь «болгаркой»? – предположил второй амбал.
Брюнет снял шляпу и нервно пригладил волосы.