У каждого свой жизненный путь. У кого-то он короткий и яркий, у кого-то долгий и монотонный. Все мы, подобно мотылькам, летим на свет жизни и сгораем постепенно от горя, разочарований и болезней. Невозможно пройти свой путь без слез, лишений, унижений, страданий и смерти.
До сих пор никто не смог понять, мы являемся хозяевами своей судьбы, или просто марионетки в ее руках. Ясно одно, что в каждом из нас живет божественное, чистое, что оберегает нас и дает силы творить, жить и выбираться из трудностей. Мое имя человек, я и животное, я и Творец, я искатель и смертное существо.
Трудно забыть то, во что трудно поверить, что отказываешься принять, что трогает до глубины души. Не хватает слов, чтобы описать мертвого маленького ребенка, и передать все то, что чувствуют его родители. Как неподвижны его открытые глазки на маленьком личике, открыт ротик, словно он чему-то удивлен, но поза неподвижна, а на лице отпечаталась мученическая смерть.
Еще недавно она, светившаяся от счастья, носила его в своем чреве, разговаривала с ним, представляла, каким он будет, когда родится, когда станет большой. Он стал подарком Бога, самым любимым и дорогим подарком. Ее малыш, ее самый лучший карапуз, скоро стал шевелиться в животике. Время шло быстро, живот становился большим.
Она на последнем месяце беременности совсем измучилась от болей в ногах, пояснице, тяжело стало передвигаться. Единственным ее утешением было то, что скоро она встретится со своим ребенком, увидит его лицо, поцелует ручки, ножки, крохотное тельце.
Роды начались ночью, это было просто мучительное испытание. Страшные боли усиливались каждый час. Время тянулось медленно, и словно не торопясь. Она забыла, что находится в роддоме, забыла про дом, про себя, главное было быстрее родить и избавиться от сильных схваток. Наконец, она услышала плач малыша и глубоко вздохнула. Все закончилось. Ребенка унесли.
Теперь она лежала в палате, куда приносили еще нескольких малышей на кормление. Ее счастью не было предела. Она ждала кормления, когда приносили мальчика, такого беззащитного, он не держал головку. Для нее он был словно сокровище, добытое большим трудом и страданиями, которое надо было беречь.
