Жили давно и долго, уже 18 лет. Спали в отдельных комнатах и на разных этажах. Жили по принципу: стерпится-слюбится, хотя, вроде, уже любили и притерпелись, вернее, притёрлись, но все равно, пытались притерпеться к новой ситуации, когда от чувств ничего не осталось, да и были ли они эти чувства, коли на 18-м году совместного сосуществования, она не вдруг, а сразу сказала ему за ужином, будто налила в чашку чай и сделала глоток уже остывшей жижы:
– Я тебя не люблю больше!
Это не было неожиданным признанием с её стороны, как и для него не стало откровением, он давно воспринимал их жизнь, как стерпится-слюбится.
Впрочем, и это было уж слишком для этих двоих. Никого из этой супружеской пары давно уже не интересовало, куда это выпала его вторая половина в пятницу вечером, после работы, и почему человек явился домой нетрезв и ближе к полуночи. Ни слёз, ни истерик, ни ревности, ни допросов. Просто сонное равнодушие. Просто обыденность, как и у многих, как и обыденно, между делом, не в ссоре и не сгоряча, она сказала ему: «Я тебя не люблю больше…» Будто бы проглотила невкусный чай и констатировала тот факт, что он не вкусен, как констатация мелкого, ничего не значащего факта и хорошо ещё, что не подавилась. Просто привыкла к его такому безвкусию и потому продолжала пить. Тем более, что сорт чая знала наизусть. Зачем пробовать какой-то другой, может же не понравиться и оказаться ещё хуже того, который глотала. Глотала и понимала, что не нравится, и всё же продолжала глотать, но не давилась же.
