Миллионы раз я возвращаюсь мыслями в тот вечер, отпускаю реальность и почти вновь чувствую то очарование и простоту происходящего. Иногда мне даже кажется, что вновь слышу шум дождя и тепло салона машины, той чёрной девятки с велюровым салоном и чёрными панелями. Перебираю посекундно, свои воспоминания, словно кадры на кассетной пленке: вспыхивает кривая полоска молнии на горизонте, освещая на мгновение озеро и посёлок на том берегу; я наклоняюсь к лобовому стеклу и смотрю сквозь на небо, оно светло-серое над нами, встречаюсь с его взглядом в отражении, он смотрит спокойно и безотрывно. Падают первые капли дождя разбиваясь о пыльный капот и тут же становясь кляксами, через минуту слаженный поток смывает все дочиста, щёлкает кассетная автомагнитола, оповещая, что дальше только тишина и шум ударяющихся капель по кузову машины.
– Грусть глаз твоих, моих метаний суть. Так пусть они покоятся под сенью белокурых локонов, На острых скулах, вылепленных ветром, Я все пойму, пусть легким будет путь, – говорит он.
– Чьи это стихи? – спрашиваю его.
– Не помню. Что из школьного учебника, – говорит мне, пожимая плечами.
– Я хорошо помню школьную программу. Там нет такого.
Мы молчим, он отвернувшись в боковое стекло, перебирает пальцами рябую оплётку руля.
– Это твои стихи? – спрашиваю я. – Для кого ты их написал?
Он поворачивается ко мне, смотрит внимательно, я даже не замечаю, как его рука ложится на мой затылок, легко притягивает к себе и касается своими губами моих. Я замираю, у меня почти не бьется сердце, я целуюсь первый раз в жизни, первый раз в семнадцать лет. Он очень нежен, боится меня напугать, его пальцы скользят по моим волосам и останавливаются на предплечье, но даже сквозь искусственную кожу своей куртки, я чувствую, как горяча его ладонь. Он останавливается, чуть отстраняется, но все равно мы сидим касаясь друг друга лбами, не в силах потерять это чувство единства между нами.
– Извини, – хрипло шепчет он.
Я набираюсь храбрости и касаюсь его щеки, под пальцами легкая щетина, веду вниз по шее, там где идёт артерия, чувствую насколько зашкаливает его пульс, сама касаюсь его губ, легко провожу кончиком языка по его верхней губе. Поцелуй становиться терпким, словно крепленое вино, в висках шумит кровь и все внутри горит, от нестерпимого желания, одного единственного быть ещё ближе.
