По-людски
О книге Александра Матвеева «Свободные стихи»
В этой книге Александр Матвеев являет нам свой лирический дар во всём богатстве интонационной и тематической работы. Понимание интонации как главного ключа для открытия индивидуальной образности делает тексты Матвеев по-хорошему гибкими, придает им нелинейность.
Конечно, Александр Матвеев плоть от плоти русской поэзии. Для него традиция – это святое, в ней он черпает не только вдохновение; она для него повод для творчества, попытка дерзновения, жажда дотянуться до лучших поэтических образцов. Чтобы понять стихотворения Матвеева, надо чётко определиться с позицией его лирического героя, который, как правило, идентичен образу автора. Герой Матвеева не растворяется в собственном тексте, не придаётся смазливому самолюбованию и даже не самореализуется, он кропотливо плетёт сладкий кокон из мыслей, вплетая в него и формальные приёмы, и ценнейшие крупицы человеческого опыта. Автобиографичность в книге заметна, но не выходит на первый план. Автор словно предлагает нам самим догадаться, кто он и к каким выводам его подтолкнула жизнь:
Возвращаюсь к небу
Детства моего
Чистому и грозному.
Возвращаюсь к небу
Юности моей —
Славному, морозному.
Я, старея, к небу
Чаще обращаюсь.
«Как мне жить!?» – у неба
Разузнать пытаюсь.
Впечатляет, как, находясь в одной лирической стихии, Матвеев умудряется разнообразить её предельно.
Мне б с горки кувырком скатиться,
От снега отряхнуться,
Лесного воздуха глотнуть
И всё вчерашнее забыть.
Забыть, что ты вчера ушла.
Но снег, наш первый снег, растаял,
И ничего нельзя вернуть.
Здесь один тон, сдобренный горьким отчаяньем, со свойственной русской поэзии слегка байронической позой. Видно, что свободным стихом Матвеев владеет с таким же совершенством, как и регулярным. Для выражения сложных многослойных эмоций автор использует простые слова и в этой простоте достигает значительного художественного эффекта.
Заботы мелкие, дела бумажные,
Страданья прошлые, обиды колкие
Смывает дождь.
«Что было важным мне, теперь – неважное»,
Прочь, мысли вязкие, прочь, чувства горькие, —
Убита ложь.
А это фрагмент стихотворного цикла, где ставка очевидно делается на мелодическую магию. Строки легко пропеваемы, в них явный мотив, и здесь снова поэт верен одной из определяющих русских поэтических мантр. Ведь для русского поэтического слуха музыкальность порой преобладает даже над смыслом, за эту инерцию и разгон строки мы иногда, как говорится, полцарства готовы отдать. Матвеев умело воплощает музыкальную суть русского стихотворчества.
