Дурак на троне. Том I

Черт его знает, что там случилось. Скорее всего отвлекся на сопроводительные листы, чтобы проверить список товаров по каталогу. Я уже пятые сутки без выходных колесил по всей области на своем Пежо Боксере, устал, как собака.

А может это не я отвлекся, а очередной торопыга решил показать свои навыки вождения на трассе, что и привело к аварии. Словом, еще секунду назад я пялился сквозь огромное лобовое стекло на дорогу, а теперь оказался на больничной койке.

Странное дело – все попытки заговорить с врачом ни к чему не приводили. При этом ощущал я себя вполне здоровым, но… каким-то слишком легким.

Я наблюдал пластмассовый рукав, который то надувался, то спадал. Длинные прозрачные трубочки начинали разбег в сложном на вид аппарате, а заканчивались у меня в носу. Врач ходил вокруг моего тела с серьезным видом и объяснял молоденьким медсестрам:

– Фактически он уже мёртв. Здесь мы больше ничего не можем сделать. Придется отключать от дыхания и стимуляции сердца.

«Что значит отключать?!» – хотелось мне крикнуть, но звук не шел. И вроде как я не лежал на кровати, а сам бродил вокруг собственного тела вместе с врачом. Или даже плавал, не ощущая воздуха.

Заметил слезливый блеск в глазах медсестрички.

«Не плачь, родная. Но спасибо, что хоть ты за меня переживаешь…»

А врач деловито щелкал тумблерами, останавливая аппарат искусственного жизнеобеспечения. Я следил за его действиями и ждал, что же будет дальше. Свет в конце туннеля? Темнота? Чистилище?

Мое переломанное тело лежало прямо передо мной, а я поднимался все выше и выше. Белые стены палаты потемнели, а потом и вовсе исчезли.

«Это конец…» – подумал я. Эх, если бы я только знал, что, на самом деле, это было только началом.

Полет мой продлился недолго.

Внезапно я оказался в новом помещении. Основательный деревянный стол занимал чуть ли не всю комнату. Во главе стола сидел крупный мужик с окладистой серой бородой и черными густыми бровями. На столе я заметил множество странных на вид тарелок с кусками мяса и овощами.

Сам я продолжал плавать по комнате и никак не мог контролировать свое перемещение. Вот я подлетел к тому самому суровому мужику. Он что-то бурчал сквозь бороду, обращаясь к другим присутствующим. О чем именно шел разговор, расслышать не удалось.

Немного поплавав вокруг главы семейства, мой дух переместился дальше. Там я увидел крепкого парня, на вид лет двадцати пяти, одетого в расшитый мундир. Смазливые черты лица юноши сильно портили глаза под опухшими веками – злые и осоловелые. Словно он сутками бухал, и при этом ненавидел весь мир.