В результате, стрелец довыделывался. Причем, натурально, т. е.
даже я, обычно терпеливый к подобным прямолинейным наездам — бывали
случаи в моей жизни, чай не зумер какой, а вполне себе в бандитское
время рос, когда слова имели большой вес — и то возмутился бы. Но
здесь…
— Гольпего кверво… — только и успел произнести тихо и незаметно
для окружающих, как вдруг один из этих двух неприметных в углу
оскалил зубы, причем уже с клыками и зашипел.
И выгнулся, словно кошка. И выставил перед собой две свои
пятерни тоже с уже вылезшими острющими когтями! Второй молниеносно
бросился в сторону и сразу было понятно, что первый возьмет на себя
видимую, явную часть атаки, если случится, а второй нападет
исподволь. Отработано у них такое и очень хорошо, наверняка.
Стрельцы, никогда не расстававшиеся со своими саблями,
моментально их повыхватывали и еще быстрее протрезвели от точно
забористого Марфиного хмеля. Они тут же, и Василий Никитич тоже,
встали в какой-то им известный оборонительный порядок, к которому
быстро присоединился и стрелец-задира, вызвавший такую неожиданную
реакцию. Смею думать, что специально вызвал, хотел по какой-то
надобности спровоцировать и ему это хорошо удалось.
Боевые коты — а как их еще называть? — в атаку идти не
собирались. Понятно же было любому, что два, пусть и кошака с
зубами, когтями и молниеносными реакцией и движениями, но против
уже вооруженных саблями четверых опытных бойцов выстоят вряд ли. А
и выстоят, то не без серьезных потерь. Да, скорее всего, и не имела
эта стычка для них решающего значения, не для нее они здесь, а
чтобы, либо выяснить что-то, либо… банально передохнуть от чего-то.
Значит атаковать не надо, а надо отступить.
И коты не атаковали, а шипя и показывая свою готовность
сцепиться с врагами, если те, все же, решатся кинуться вперед,
постепенно отходили к дверям. Как раз мимо меня. И я тоже не
атаковал, а еще в самом начале стычки положил свои руки на
столешницу. Специально, чтобы не провоцировать оборотней на
прорывные действия. Руки на виду, оружия нет — можно пройти
безопасно, помех не будет.
И коты прошли мимо меня. Осторожно. И только в последний момент
тот, который держал на себе фронт, вдруг подхватил стоявшую рядом
табуретку и… бросил ее в меня же. И не то, чтобы испугался — не
испугался, готов к чему-то такому был — но летящую мне в голову
табуретку я отбивать не стал, а вскрикнул и увернулся. Этого
хватило оборотням, чтобы один распахнул дверь, выпустил в нее
товарища и скользнул следом сам. Захлопнув, при этом дверь и я не
удивлюсь, если он успел чем-то подпереть снаружи.
