Одуванчик из стали

1. Пролог. Две смерти и одна жизнь

Ну, вот и всё. Кажется, грозный повелитель теней сам стал тенью. Точнее, не тенью, а духом, но это уже детали. Обидно. Линард окинул задумчивым взглядом собственное неподвижное тело — крови натекло, как из убитого на охоте кабана, но, может, в него ещё можно вернуться?

По фантомным нервам резануло чужой болью, и собственная смерть сразу перестала быть чем-то важным.

Найт! Он жив, и он ничем не заслужил того, что с ним будет теперь.

Линард рванулся к брату на яркий огонёк его души, но врезался в невидимую преграду, сознание померкло всего на миг, а когда душа чародея обрела возможность видеть, вместо залитого кровью поля боя его окружала бархатная чернота с яркими точками звёзд.

— Изгнали меня, да? Самые умные? Ждите, я ещё вернусь, — зло прошипел он и добавил совсем тихо: — И ты, Найт, дождись.

В чёрной пустоте никто не услышал угроз и обещаний бестелесного духа.

***

Принцесса Лесанна прорыдала всю ночь. Её жизнь была кончена, и то, что совсем скоро она должна была стать королевой, совсем не утешало. Даже наоборот, добавляло скорби.

Зачем отец только начал эту дурацкую войну? Что с того, что Лаория победила, полностью захватив соседнее королевство, если ценой за это стали жизни отца и брата? А ей совсем не нужны новые земли, ей нужен только Микей, она так ждала свадьбы! И свадьба случилась, только не та. Микей вчера женился на какой-то девке из захваченного Манора — политический брак. И ей теперь предстоит выйти замуж не за любимого, а за манорского принца — ещё один политический брак, чтобы объединить королевства, чтобы народ Манора не сильно возмущался новой власти.

Плевать на народ! Не бывать этому! Она скорее умрёт, чем выйдет за этого принца!

Она взглянула в зеркало, скривилась при виде красных глаз и опухшего от слёз лица. Какой кошмар! Но это уже не важно. Она умрёт, а предатель Микей будет плакать на её могиле. Это даже романтично и уж точно лучше, чем жизнь с нелюбимым.

Принцесса позвонила в колокольчик, вызывая служанок.

Две девушки сноровисто привели в порядок свою госпожу — умыли, причесали, нарядили в дневное платье.

Глаза всё равно остались красными, но из зеркала теперь смотрела грустная красавица, а не зарёванное пугало.

— Пошли вон, — приказала Лесанна служанкам.

Обычно она не была так груба с прислугой, но сегодня нет сил никого видеть. А не прогонишь, они увяжутся следом. Нет уж, сопровождение ей не нужно.