Измена. Останься со мной до рассвета...

1. Пролог

Я иду по широкому холлу вглубь роскошного особняка клана Макарских. В нем даже есть собственная библиотека, столь излюбленная моим мужем. Цокот каблуков по мраморному полу отражается от стен и отсчитывает секунды до приближающегося апокалипсиса.

Знаю, что позже Вадим сорвет на мне свое негодование, но ярость клокочет внутри, не дает дышать. Мне до покалывания в пальцах необходимо вернуть Ирину Белогорцеву на место. Она совсем потеряла страх — устраивает секс-рандеву с моим мужем на моем же дне рождения!

Я заставлю эту дрянь опомниться и вернуться к собственному мужу. Как можно променять Яна Белогорцева на Вадима Макарского? В каком невминозе нужно все время находиться?

Для меня Ян — живое воплощение идеального мужа. Пытаюсь понять — моя злость на Ирину из-за моего раненого самолюбия, или потому что мне хочется защитить Яна? Как можно изменять ему с бесчувственным и холодным подонком?

С перекошенным от негодования лицом — о да, у меня аж скулы сводит, захожу в библиотеку и, естественно, застаю парочку там. Я должна понять, что они держатся отстраненно друг от друга не просто так, но гнев, как штора на шарнирах, мгновенно застилает мне глаза и я кидаюсь с репликой:

— О! Влюбленные голубки! — я редко подбираю слова и всегда остра на язык, но сегодня мое терпение достигает точки предела. — Не можете дождаться завершения вечеринки? Нужно срочно потрахаться? Ну, давайте начинать, не стесняйтесь. Я же почти своя. Семья, так сказать.

— Что ты несешь, дрянь? — шипит Вадим, а Ирина пялится на меня с выражением дикого ужаса на лице. Меня это даже не настораживает, хотя должно. Меня несет как снегоход на скользком повороте — попробуй останови.

— Кто из нас дрянь? — искренне удивляюсь, продолжая закатывать скандал. — Ты же про Ирину, не так ли? Вадик, когда ты спишь с ней, она не зовет тебя Яном? Нет? Странно, ведь он, в отличие от тебя, мужчина.

Вадим замахивается и бьет меня по лицу, едва не отправив меня в нокаут. Падая на пол, я замечаю темную фигуру у бара за дверью, ведущую в кабинет мужа. Но не придаю этому значения. Из-за звездочек от боли может привидеться, что угодно. Однако не собираюсь успокаиваться, хотя и знаю знаю знаю, что побоев мне потом не сосчитать.

— Иришка, расскажи, как ты объясняешь свое отсутствие сыну? Видишь ли, Нике уже четыре года, и она задает неловкие вопросы. Как подруга, ты должна научить меня врать собственному ребенку. Ведь наш папочка постоянно где-то пропадает.