1. Пролог. Марианна
До сегодняшнего дня не осознавала, что мне до сих пор трудно об этом говорить. В моём положении я уже должна быть постояльцем психдиспансера. Пожизненно. Она практически сделала из меня податливую куклу. По идее, можно было подать в суд на людей, которые помогли ей. С властью отца в Москве я бы выиграла. И она бы ещё осталась мне должна. Но… я не такая жестокая, как она.
Платон встал по левую руку и погладил ладонью по плечу.
— Марианна, — прервал он наше молчание.
— Нет! Ты для меня как напоминание того ужаса, что мне пришлось пережить. Понимаешь? Как чёртова красная тряпка для быка. Из-за тебя она взбесилась! Из-за тебя меня почти сделали овощем! Вытравили из головы практически насильно! Я не могу смотреть в твои глаза. Не могу чувствовать себя с тобой как раньше. Мне слишком больно видеть тебя, Тох, — заметила, что Платон хотел возразить. Но я не дала и слова вставить. — Нет. Ничего не говори. Я была так счастлива. Но тот месяц останется лишь сном. Останется лишь побочным эффектом от моих таблеток. На этом и закончим.
Мне стало плевать, как он воспримет мои слова. Я сказала так, как чувствовала. Если бы не Он, то, чёрт бы его знал, как бы всё обернулось сейчас. Я бы, возможно, работала с Пашей под началом отца. Было бы всё нормально. Наверное. Не знаю. Это не точно.
— Ну, прости! — неожиданно сорвался на крик Платон. Он наступал, я отходила. — Я напоминание? — фыркнул он. Почувствовала лишь, как ногами уперлась в кровать. Платон, не раздумывая, толкнул меня, и я свалилась. Видимо и алкоголь сделал своё дело. — Больно видеть? Отлично! — он забрался на кровать и практически вдавил меня в матрас. — А сейчас, с ним, ты тоже счастлива? Так же, как и раньше со мной? — Платон навис надо мной, и наши лица оказались буквально в нескольких сантиметрах. — Что ты молчишь? М? Твоё тело помнит меня. Хочет, — Никольский провёл ладонью по моим рёбрам, груди. С моих губ сорвалось лишь глухое шипение, когда он стянул одну лямку бюстгальтера. Как будто мне прижигали кожу, и она плавилась от прикосновений. — А тут, — он постучал пальцем по моему виску, — ничего. Я не галлюцинация. Разве я похож на глюки? М?! — процедил он мне в губы, которые успели пересохнуть от нашего учащённого дыхания. — Или ты забыла, что если бы не я, тебя бы здесь не было! — ядовито усмехнулся Никольский, мазнув губами по моим.
