1. Пролог
— Ты что, подсматривал за мной, хулиган малолетний?
Я отшатываюсь от двери в ванную комнату, словно ошпаренный.
— Я не подсматривал! Дверь была открыта!
— И что теперь? Надо пялиться на меня? Я моюсь с открытой дверью, потому что не выношу духоты, а вентиляция не работает. Твой папаша никак не удосужится позвонить мастеру.
Она сдёргивает с батареи полотенце и обматывает вокруг торса. Сверху едва прикрыты соски, а снизу темнеет аккуратный треугольник волос. Это слишком маленькое полотенце, оно годится только для мужчин — обвязать бёдра. Или на голову намотать. Для женского тела оно чересчур узкое, ничего не закрывает, кроме живота. Она специально его выбрала. Чтобы я всё увидел. От этой мысли кровь мощно и некстати приливает к лицу и члену. Я соединяю руки перед собой в замок, надеясь скрыть эрекцию.
Но она всё замечает.
Усмехается полными губами:
— Ты красный, как помидор. Первый раз видишь голую женщину?
— Нет, конечно!
— Ах, ну да! Вчера ты тоже за мной подсматривал. И позавчера. И на прошлой неделе.
— Да не подсматривал я за тобой! — мой голос дрожит, потому что я вру. Во-первых, подсматривал, а, во-вторых, она и правда была первой голой женщиной в моей жизни, если считать живых женщин, а не порноактрис в интернете. — Не могу же я ходить по квартире с закрытыми глазами, пока ты моешься?
Я пытаюсь говорить грубым низким голосом, но у меня не получается. Какой же я придурок! Мне бы проскользнуть по коридору в свою комнату и запереться до вечера, пока отец не вернётся с работы, но я стою и терплю язвительные насмешки. Я просто не могу уйти. Ни за какие деньги, ни за какие сокровища мира, пока она стоит передо мной с мокрыми волосами, вся в капельках воды, близкая, полуобнажённая, в облачке пара, со смеющимися губами. Маленькая, мне до подбородка, но дерзкая и бесстыжая. Яйца начинает ломить от желания.
— Хочешь меня? — спрашивает она.
— Ты охренела? Нет!
Я прикрываю пах ещё тщательней, но этот неуправляемый стояк уже не скрыть. Она откровенно рассматривает бугор на моих спортивках, а я дышу открытым ртом, как будто взбежал на десятый этаж без лифта, и чувствую себя полным и окончательным ничтожеством.
— Ну ладно, — говорит она, — тогда проваливай, мелкий трусишка. Не путайся у меня под ногами. Иди учить уроки.
Она отворачивается к зеркалу и берёт массажную щётку. На красивом лице смесь разочарования и удовлетворённости, словно она ничего другого от меня и не ожидала. Конечно, я же трус. Малолетний извращенец, тульское чучело и девственник впридачу.
