Граф Наумов

1. Глава первая. Авария

Глава первая. Авария.

В которой главный герой умирает, после чего тут же возрождается и с удивлением обнаруживает, что его шанс умереть в очередной раз, что называется не отходя от кассы, приближается к ста процентам, но, вопреки теории вероятности, все же выживает и осмотревшись вокруг делает заключение, что оказался в новом теле и в новом мире.

За последний день тревогу объявляли третий раз подряд. Визжащие, хватающие за душу звуки раздавались откуда- то издали. И если бы не Зейка да назойливо мерцающий экран смартфона, дублирующий СМС-кой очередной обстрел города, Андрей не стал бы и обращать на сигнал воздушной тревоги внимание. Вот только Зейка, несмотря на свой преклонный для добермана возраст, слух не утратила и дублировала завывание сирены поскуливанием, в котором отчетливо слышались испуганные нотки. По хорошему надо было бы спуститься в метро, благо вход на станцию располагался буквально в ста шагах от дома. Раньше, когда это все только начиналось, он так и делал. К сожалению, после того , как отключили лифты, процедура спуска с последующим обратным подъемом на шестнадцатый этаж стала слишком обременительной для двух стариков. Причем не столько для семидесятилетнего Андрея, который несмотря на свой возраст и перенесенный пять лет тому назад повторный инфаркт, пребывал в прекрасных физических кондициях, сколько для двенадцатилетней Зейки, что в переводе с собачьего возраста на человеческий соответствовало годам этак восьмидесяти.

Дети, давно уже работавшие в Европе, ежедневно названивали и в ультимативной форме требовали все бросать и эвакуироваться. Наверное это был не самый плохой вариант. Во всяком случае теоретически. А на практике на пути его реализации непреодолимым препятствием стояла все та же Зейка. Которая наверняка не смогла бы перенести дорогу, а тем более месячный обязательный карантин в том же собачьем питомнике при въезде в Англию.

Андрей в очередной раз представлял себе, как он будет гулять среди тенистых аллей Лондонского Риджентс-парка, в то время, как самое близкое ему существо томится в железной клетке карантинного питомника, после чего в очередной раз клятвенно обещал детям еще немного подумать, понимая в душе, что никуда он не поедет. Наверное с его стороны не слишком хорошо выглядело считать обычную собаку самым дорогим для себя существом на свете, отводя детям и внукам позицию на ступеньку ниже. При том что к своим родным Андрей относился достаточно хорошо, да и те его любили. Вот только именно так оно и есть на самом деле.