Сердечно посвящаю этот роман всем тем, кто когда-либо пытался похудеть без помощи диеты. Как я
То, какими мы себя видим, гораздо в большей степени, чем мы полагаем, зависит от нашей концепции нормального телосложения.
Стивен Кинг. Худеющий
Худеющий – всего одно слово, но оно несло в себе проклятие…
Стивен Кинг. Худеющий
– Черного кобеля не вымоешь добела! – яростно сказала Нина и взяла в руки фамильную супницу.
Супницу она намеревалась кинуть на пол, чтоб та разлетелась веером осколков по всей кухне, но в последний момент передумала. Передумала Нина, а не супница, разумеется. Супница думать не могла, хотя была красивая – с игривыми пастушками и наядами. Стиль рококо. Или барокко, да и черт бы с ним.
Виталия передернуло, но сказал он максимально вежливо:
– Дорогая, я все-таки не кобель… Причем черный. Ты выбирай выражения.
– Не собираюсь! Ты довел меня до отчаяния. Я с тобой развожусь.
– Что ж, это следовало предвидеть. Ты никогда меня не любила. Я вообще не понимаю, зачем ты вышла за меня замуж.
– Между прочим, я тебя любила. Но с тех пор, как ты стал прибавлять в весе…
– Стал некрасивым и толстым, ты хочешь сказать. То есть тем самым пресловутым черным кобелем… Да?
– Да! Посмотри на себя! Ты уже ни в один свой костюм не влезаешь! Рубашки на тебе лопаются, а галстук похож на веревочку от воздушного шарика! Ты ужасен!
– Согласен, я несколько полноват…
– «Несколько полноват»?! Да уж, ты себя не обидишь!
– Ну ты себя тоже, дорогая…
– Не уходи от темы! Ты весишь без малого двести килограммов.
– Сто пятьдесят восемь, если быть точным.
– Толку от твоей точности! За те два года, что ты толстел, у нас не было ни разу, подчеркиваю, ни разу нормального секса. Все, что ты делаешь в постели, – это читаешь книги.
– Я обогащаю себя интеллектуально.
– Ах вот как! А может, мне завести любовника, пока ты себя интеллектуально обогащаешь?
– Было бы удивительно, если б ты его не завела. Конечно, в любовники я тебе не гожусь.
– Ага! Ты это признаешь!
– Слушай, Нина, мне надоело, что ты разговариваешь со мной в тоне восклицательных знаков. Если решила уйти от меня – уходи. Разводиться – разводись. Только давай без этого твоего кошмарного визга. Ты криклива, как макака.
Нина захлебнулась новым криком, лицо ее пошло красными пятнами, и Виталий подумал: а чего ради он, собственно, на этой девушке женился? Красоты в ней не осталось, шарма и обаяния, а также душевного тепла не было вообще, так что Виталий даже почувствовал облегчение оттого, что в воздухе взорвалось слово «развод».
