— Что-то мне скучно, Василий.
— Товарищ автор, ну давайте не сегодня? Время позднее, шли бы вы
ужинать, а там и спать упадете.
— Вася, это вообще-то наглость.
— Не, ну, а че сразу Вася-то?
— А кто еще? Ты ж Герой!
— Пусть лучше этот, как там его…
— Нет Вась, у него семья, дети и к тому же, он отпуск взял. И
вообще, есть такое слово — надо.
— На все воля ваша, — вздохнул герой, прекрасно понимая, что
автора ему не переспорить, — куда хоть меня на этот раз?
— Не далеко, не волнуйся. Сбегаешь в Гарри Поттера и через годик
сразу обратно.
— Совсем вы парня не жалеете.
— Это как это не жалею?! Да я каждый раз плачу, когда его убиваю
и нового кого вселяю. Плачу и вселяю. Вселяю и плачу.
— Ну тише, тише. Что вы так разволновались-то? А Сью будет? — с
надеждой посмотрел будущий попаданец.
— Будет Вася, все будет, — вздохнул автор, утерев скупую слезу.
— И Сью и АУ с ОСС и прочее-разное.
— А безобразное? — оживился пока еще не состоявшийся герой.
— Побойся моей супруги, она же меня читает! В общем, все, как
всегда. Любить можно, но чтобы руки не распускал, слишком
сильно.
— Нет мне в жизни счастья, — вздохнул профессиональный
вселенец.
— Не бухти. А то без хеппи-энда кончишь. Готов, что ли?
— Поехали.
***
На Большой зал опустилась удивленная
тишина, когда из Кубка Огня вылетел четвертый листок. Совершив
замысловатый кульбит, клочок пергамента мелькнул в воздухе быстро
затухающими, обгорелыми краями и приземлился в ладонь директора.
Альбус дофига имен и титулов Дамблдор, довольно сверкнул очами,
изобразил приличествующую моменту мину, после чего (голосом
импресарио), огласил приговор: Гарри Поттер, Гриффиндор!
Упомянутый герой всея магической Британии,
тяжело вздохнул, не подвело его значит предчувствие, и поднялся во
весь свой невеликий рост. Вот только ни сказать, ни что-то сделать
подросток не успел. Побледневший Гарри схватился за сердце,
вытаращил глаза, попытался, то ли вдохнуть, то ли что-то сказать,
но воля автора фика неумолима. Оригинальный мальчик-который-выжил,
скончался от сердечного приступа в большом зале в возрасте
четырнадцати лет. Где-то там, за гранью, по щеке скатилась одинокая
слезинка.
— Гарри! — вскрикнула Гермиона бросаясь к рухнувшему другу. —
Что с тобой?! — затрясла она его словно грушу.
— Кхе, прости Гермиона, это я от волнения. — просипел очнувшийся
попаданец.
