Оглушительный гудок паровоза прогремел прямо над головой. От
неожиданности я даже присела.
Толчея и сутолока на перроне не давали разглядеть номер вагона.
То тут, то там мелькали мундиры новой полиции республики
Тауран.
— Поживее, поживее! — поторапливал какой-то чиновник, сверяясь
со списком у вагона.
Одиннадцатый, наконец разглядела номер. Мой.
Покрепче сжала рюкзак из мешковины, который сняла со спины,
чтобы ничего не украли. Маленькая кожаная сумочка скрытно покоилась
на животе. Там лежали документы, родовой вексель и небольшая стопка
купюр — все, что осталось от былого величия графини Дуар. Ничего,
руки, ноги и голова на месте. Я снова одернула себя, чтобы не
думать ни о чем другом, кроме дороги. Мне здесь больше нечего
делать.
Заняла очередь. Такие же путешественники стояли, удерживая в
руках свой багаж. Но в основном хватало одной руки, чтобы
поместились все вещи. Все верно, откуда у высылаемых за пределы
новой республики будет большой багаж?
— Поторапливаемся, господа отъезжающие.
Очередь двигалась одинаково медленно, независимо от окриков.
Вдруг в конце перрона раздались какие-то крики. Затем резкий
звуковой удар заставил всех людей на перроне присесть от
неожиданности. А потом кто-то заверещал на одной ноте.
— Ренегаты!
— Ренегаты!
Заорали сразу с нескольких сторон. Очередь заволновалась, и все
заспешили запрыгнуть в вагон.
Мужчина чиновник все еще пытался что-то записывать, но
протискивающаяся мимо него полная дама просто выдернула своими
формами его папку и та улетела в дыру между составом и
перроном.
— Стоять! — заорал чиновник. — Поезд не тронется без регистрации
высылаемых неблагонадёжных элементов.
— Сам ты неблагонадёжный, — пихнул в бок чиновника мужчина с
козлиной бородкой, — вы обрекаете нас на смерть. Но лучше там, чем
здесь умирать на гражданской войне.
Я была полностью с ним согласна.
За спиной все еще раздавались взрывы, но уже не такие громкие, и
очередь без унизительной записи о выселении из столицы
“неблагонадёжных элементов”, то есть бывших аристократов и дворян,
стала двигаться куда быстрее.
Забраться на подножку высокого вагона для скота оказалось не так
то просто, но тут чьи-то руки подхватили и помогли залезть.
— Спасибо, — поблагодарила того самого мужчину с бородкой.
Он кивнул и отошел вглубь.
Ни сидений, ни лавок не было, только несколько кучек соломы, но
нах уже сидели люди, вот и весь комфорт в долгом пути.
