***
Оставшись наедине лишь с робкой надеждой, Горр сжимал в ладонях
холодную рукоять длинного тёмного меча, полностью состоящего из
странного металла, прикосновения к которому отдавалось жгучим
холодом. Но не смотря на все неудобства он и не помыслил, чтобы
выпустить клинок из своих рук. Дар неназываемого бога в одно
мгновение стал для него ценнее любых сокровищ мира. Да и не
бездомному бродяге в порванных обносках говорить о сокровищах,
когда он какие-то минуты назад чуть не потерял своё дитя, что было
дороже мира для него.
Когда они с его Любовью были вынуждены бежать от напавших на их
деревню воинов, Горр не знал к чему это всё приведет, но выбора не
было и спасая дочь он завел их далеко. В места где не было никакой
еды… воды… ничего. В какой-то из момент они забрели в земли
поцелованные Аполлоном, где не было даже самой маленькой травинки,
а одна лишь раскаленная земля и песок. Не счесть количества его
молитв к богам. Прекрасная мать его дочери, сама Афродита в их
короткие ночи учила его, как дозваться до любого из богов. И он
молил и звал… в мыслях и в голос… проливал свою кровь, принося ту в
жертву. Но время шло, а его Любовь, его дочь чахла не способная
выжить на тех крохах пищи, что ему удавалось добыть. Он молил,
чтобы ему послали хотя бы знак в какую сторону нужно идти, но
ничего… они с его любимой дочерью всё так и продолжали двигаться в
неизвестность. А боги, которых он так почитал всю жизнь, молчали.
Даже богиня любви, та которую он когда-то любил, молчала. В
последний день, когда они прятались за крупным камнем от жестоких
лучей солнца, Горр в гневе сорвал с шеи бронзовый лепесток
розы.
Какая мать будет молчать, когда её дитя медленно умирает? Теперь
он знал ответ.
Прижав к своей груди сипло дышащую маленькую черноволосую
девочку с пурпурными глазами, что достались ей от матери, своё
маленькое сокровище, Горр заплакал ощущая, как теряет её вместе с
последними каплями надежды. Он видел, как его первая и последняя в
жизни слеза падала на песок, но стоило ей впитаться в него, как всё
изменилось. Моргнув от странного чувства в груди, он понял что
стоит в… не пустыне.
Прохладный сумрак холодил его кожу убирая с той алый от солнца
цвет. Под его босыми стопами был не сыпучий песок, а тёмный и
холодный мрамор. Подняв глаза от рассматривания камня под ногами,
он увидел статую… нет не статую, Бога. Подобное он ощущал лишь
рядом с Афродитой, сдерживаемую безграничную мощь, которая через
мгновение полностью пропала, в отличие от мужчины перед ним. Он
будто специально раскрыл себя, чтобы быть замеченным, поскольку
через секунду Горр перестал его замечать снова, хотя тот стоял
прямо перед ним. Но снова появившееся чувство божественной мощи
привело Горра в сознание.
