1. 1
- Долго это будет продолжаться? – ненавистный голос жены бьет прямо в затылок.
Долив стакан, отодвигаю полупустую бутылку дешевой водки. Усмехаюсь про себя зло и ядовито. Не поворачиваясь, опрокидываю огненную вонючую жидкость в пустой желудок. Я еще помню, как дорогой алкоголь мягко и бархатно течет по венам, заполняет приятным теплом тело, аккуратно расслабляет и дарит вкус к жизни. Но это дорогой, а не данная ширпотребная шваль. Водка шарахает прямо в кишки, как будто минует желудок и сразу огненно шпарит потроха. Мой любимый напиток теперь.
- Пошла отсюда.
- Я-то уйду, - швыряет она пакет с едой на стул. – У меня сил больше нет с тобой жить. Неудачник!
Пачка сигарет в крошево. Табак хламом разлетается по убогой кухне. Ненавижу это слово. Ненавижу!
Я впитываю ранящее значение каждого адского дня моей гребаной жизни. Каждый чертов день! Мне внушают это все, кому не лень потоптаться по душе. Шаркнуть с садистским удовольствием. Указать на то, какое я дерьмо. Выделиться на этот фоне и возвыситься.
Твари.
Доливаю остатки и выпиваю.
- Иди постель стели.
Нервный, злой, истекающий ядом смешок ударяет в затылок. Я знаю, да. Помню, что в последний раз мы спали, как супружеская пара, много месяцев назад. Но сегодня все по-другому. Я докажу этой стерве, что я еще силен. Покажу ей небо в алмазах. Растираю в пепельнице окурок вонючей сигареты и встаю из-за стола.
Комната едет перед глазами. Выпитый алко скашивает напрочь. Хватаюсь за край стола, чтобы не упасть, но не получается. Опрокидываюсь вместе со стулом.
- Придурок! – припечатывают злые слова. – Я уйду от тебя. Надоело! Я устала вытягивать нас из дерьма, понял? Что ты сделал в своей жизни? А? Купил эту квартиру, которую превратил в бедлам? Да ты даже ремонт мне не дал человеческий сделать. Все боялся, что картины твои жуткие не туда повешу. Мазня эта... Кому она нужна? Бегаешь с работы на работу, - щелкает зажигалка и по комнате разносится запах ее сигарет. – Начальство тебя не устраивает. Не ценит. С чего ценить? Да что ты можешь вообще? Я устала. Задолбалась тебя тянуть. Да пошел ты!
- Заткнись, дура.
Что она понимает в моих картинах. Идиотка. Только я знаю, что там и зачем. Их никто не понимает, не может разгадать смысл. Это только мое. Мое! И никто не смеет. Никто!
Жена уходит, громко стуча каблуками по паркету. Долбит в виски ее цокот. Морщусь. Кобыла, так и не научилась танцующей походке. Хлопают дверцы шкафа, шелестит постельное белье, которое она бросает на тахту.
