1. Глава 1
— Лен, прости, что так вышло, — Женя делает шаг ближе, но я выставляю перед собой руки, защищаясь. Он морщится, когда я всхлипываю и стираю слезы, катящиеся по щекам. Отворачиваюсь, потому что не могу его видеть. Не хочу. Мне бы в одиночестве побыть да прореветься от души, потому что боль жжет в груди.
Я же влюбилась. По-настоящему. Как дурочка. До сумасшествия, ранних подъемов, чтобы готовить завтраки, и до хруста в грудной клетке. Родин меня ломает своими словами.
— Ты целый месяц от меня к ней бегал. Зачем тогда вообще продолжал встречаться? — спрашиваю, искренне не понимая, как можно было бросать меня в одиночестве и мчаться к другой женщине, которая ждала его и не понимала, что ее тоже дурачат.
— Да а как, блядь, тебя можно было бросить, скажи? — в отражении оконного стекла вижу, как он трет кулаком скулу и морщится, задевая свежую ссадину и стремительно становящийся фиолетовым синяк. — Я же не знал, что она забеременела. Мы расстались четыре месяца назад, я перевелся, потом с тобой отношения начались. — Всхлипываю. Не могу всю злость сконцентрировать только на Родине, потому что слишком много обстоятельств примешивается к нашему расставанию, уродливому и неправильному. — Она не объявлялась четыре месяца, а потом все же решила рассказать. От нее родители отвернулись из-за того, что она ребенка моего под сердцем носит, не могу я ее оставить, пойми.
Обида заливает ледяной водой. Еще чуть-чуть, и замерзнет к чертям, придавив тяжеленной ледяной глыбой. Родин ее любит. «И все время любил», — поддакивает внутренний голос, окончательно меня добивая. И пока я сердце свое открывала, он о другой грезил. Завыть бы от бессилия, но я только руками плечи обхватываю и дышу глубже, потому что с Женей надо точку поставить.
— Уходи, — хочется кричать, но из горла рвутся только сдавленные хрипы. Потому что меня душит сука-любовь. Она безжалостная дрянь, которая хладнокровно лишает жизни, отбирая самое дорогое.
— Лен… — обреченно-тихое. Родин тянет ко мне руку, а я от нее, как от огня, отскакиваю. Ладони к груди прижимаю и испуганно головой качаю.
— Просто уходи, Жень, — губы дрожат. Кусаю их, чтобы не разреветься. Глаза шире распахиваю, собирая слезы и не позволяя им скатиться по щекам. Потому что тогда окончательно растопчу саму себя в глазах Родина. — Пожалуйста. Ты уже все сказал. Хватит, — я больше не прошу — молю. Заклинаю его навсегда уйти из моей квартиры, потому что силы на пределе. Терпение на пределе. Я на пределе.
