Крупные капли дождя барабанили по холщовой материи, скатывались, словно по горке, вниз, образовывая лужи на небрежно забросанной листвой земле. Небо будто бы оплакивало безвозвратно уходящее лето, предвещая затяжную холодную осень. Темный свод, затянутый пеленой облаков, не являл ярких звезд, не давая ни малейшей надежды на просвет. Да и к чему звезды, к чему луна или месяц, к чему лето, если в душе царит сумрачная мгла, которую невозможно растопить проблеском радости? К чему яркое солнце, к чему теплый огонь костра и мягкая зелень свежей травы? Не нужно всего этого. Пускай катятся к чертям и солнце, и лето, и звезды! Пусть льет дождь, пускай он не заканчивается, пускай весь лес затопит огромное унылое море слякоти и гниющей листвы…
Палатка. Добротная, хорошая палатка, которая не пропускает влаги. У нее самой никогда такой не было и не будет. У нее и спальник только недавно появился – лишь после того, как она дико замерзла ночью в лесу, в предыдущий раз. И только та ночевка побудила ее наконец-то приобрести нормальный спальный мешок, как у всех людей, которые мало-мальски заботятся о своем здоровье и комфорте. Вот он – синий спальник, расстеленный во всю длину, лежит на каремате, или, как в народе называют, пенке. Пенка тоже не ее, из личных вещей у нее только этот пресловутый спальник да рюкзак, слишком громоздкий для повседневной носки и чересчур маленький для походного. Она сидит в длинной черной юбке, вроде как претендующей на подобие средневековой, и в кофточке красного цвета с узорами. Кофту купила не она, а ее мама, для торжественных случаев. Красивая кофта, пригодилась вот… Да что в ней толку, в кофте, юбке или плаще… Привлекательнее они ее не сделали, увы. И остается только сидеть в палатке с налобным фонариком, судорожно писать в записной книжке все, что приходит в измученный ум, надеясь, что это поможет справиться с диким приступом отчаяния и тоски. Страница уже насквозь вымокла, чернила расплылись. Не от дождя. От слез.
Она писала неровными каракулями, как сумасшедшая, изредка прерываясь, чтобы справиться с потоком рыданий. Нельзя, чтобы кто-то услышал их, нельзя… Хорошо, что она одна в палатке, но если кто-то пройдет мимо? Да плевать на всех, пусть слышат, как ей плохо. Все равно осталось недолго…
