Звонок телефона застиг Гурова на пороге квартиры, когда он как раз собирался закрыть дверь.
– Извини, я отвечу, потом пойдем, – сказал Лев жене и взглянул на экран.
Оказалось, что звонил генерал Орлов. «Ой, кажется, не удастся мне проводить Марию», – подумал он, включая связь. Мария, его жена, собиралась лететь на гастроли, и Гуров вызвался проводить жену в Домодедово.
– Привет, Лев, – сказал генерал. – Тебе надо срочно зайти ко мне. Есть дело.
– Я тут собирался Марию проводить… – начал было объяснять сыщик.
– Дело совершенно безотлагательное! – отрезал Орлов. – Ты сейчас где, дома? Жду тебя через сорок минут!
– Меня вызывают, – виновато посмотрел на Марию Гуров. – Ничего не поделаешь, надо идти.
– Ну хоть до такси ты меня проводишь? – усмехнулась она, но, взглянув на опечаленное лицо мужа, поспешила его успокоить: – Ладно, не переживай! Я уже привыкла. Что поделать – у тебя такая работа. И эта работа является частью образа жизни нашей семьи: у меня гастроли, у тебя командировки. Главное, что после этих разлук нас ждет встреча…
– Да, встреча после разлуки – это настоящее счастье, – согласился Лев.
Гуров почти не опоздал: когда он входил в кабинет генерала, часы показывали четверть десятого вечера. Это означало, что он прибыл в здание Управления всего лишь на пять минут позже, чем требовалось. Орлов молча указал ему на стул и сразу перешел к делу:
– Мне позвонили из Шатровска. Ты что-нибудь знаешь про Шатровск?
– А что именно я должен знать? – пожал плечами Лев. – Знаю, что крупный областной центр на Волге. Число жителей немного не дотягивает до миллиона. В прошлом году там разоблачили группу мошенников, владельцев сети ломбардов. Они присваивали сданные гражданами драгоценности, заменяя их подделками. Сумма ущерба, я помню, превысила пятьдесят миллионов. Раньше это дело считалось бы крупным, а по нынешним временам размер хищения уже не кажется огромным. Но ведь вы меня не по этому делу вызвали? Тем более что я им напрямую не занимался – так, дал ребятам пару советов…
– Нет, не по этому, – сказал Орлов. – На этот раз речь идет не о мошенничестве, а о гибели человека.
– Петр, ты сказал «о гибели»? То есть это не убийство? – сразу обратил внимание на непривычную формулировку Гуров.
