Майя
Платон сделал себе какую-то новую пластику. Сложно сказать, что именно он изменил – но его глуповатое лошадиное лицо обрело своеобразный шарм. Крупный нос, который раньше казался каким-то непонятным баклажаном, теперь приобрел хищные благородные черты. Большой и вечно улыбающийся рот после пластики, кажется, стал тонкогубым и сардонически кривился. Шальные глаза Платона раньше всегда смотрели мимо собеседника, куда-то в пол, что меня неимоверно раздражало. Взгляд бегал туда-сюда, но никогда не встречался со взглядом его визави. Всегда было ощущение, что он высматривает какой-нибудь канализационный люк за твоей спиной. А ты с ним пытаешься в этот момент общаться. В общем, бесит анлимитед. Так вот, теперь его взгляд, как и прежде, был направлен куда-то вниз мне за спину. Но глаза заволокло таинственной дымкой, которой раньше не было. Казалось, тайны мироздания, начертанные невидимыми иероглифами на земле где-то позади меня, открылись этому проницательному взору, и в настоящий момент его обладатель занят чтением этих иероглифов, и вот-вот откроет мне свою тайну.
Видимо, для того чтобы подчеркнуть мистическую загадочность своего существа, Платон вывесил над головой соответствующий статус:
«Enigma…»
Я поморщился.
– Убери ты эту дрянь, прошу тебя.
Взгляд Платона дернулся в направлении моего темечка.
– А ты что, без статуса пойдешь?
Все-таки гоглосы несовершенный инструмент. Сколько угодно можно менять свою внешность, но ум, как ни старайся, в дополненной реальности не увеличишь.
– Ну какой статус? Мы что, дети что ли? Сотри эту пошлость, иначе я не пойду с тобой никуда.
Платон смахнул статус с явным неудовольствием. Мы неспеша отправились в сторону микса, где было назначено свидание. Мы шли в тишине, и я почувствовал себя виноватым за грубый тон. Все-таки это мой друг. Чтобы загладить вину, я похвалил его пластику. Он равнодушно пожал плечами.
– В салоне на Сретенке сделали. Я хотел все кардинально поменять, но они сказали так будет лучше.
– Они правы.
– Они там, кстати, пишут программы для городских праздников. Оказывается, последний салют был нарисованным. Ну на день города, помнишь?
Я не помнил. Но сама идея рисовать салют в допре, вместо того, чтобы палить в воздух дорогостоящие и пожароопасные снаряды, мне очень импонировала.
