О конфликте
Карл Маркс и Фридрих Энгельс
Все цитаты с указанием на том и страницы даны в тексте в круглых скобках по изданию: Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. 2-е изд. Гос. изд-во полит. лит-ры: Т. 1. М., 1954–1955 г.; Т. 2–4. М., 1955; Т. 5, 7. М., 1956; Т. 6, 8–9. М., 1957; Т. 13, 15–16. М., 1959; Т. 18–21. М., 1961; Т. 22. М., 1962; Т. 23. М., 1960; Т. 25, ч. I. М., 1961; Т. 25, ч. II, 27–28. М., 1962. Составитель А. И. Стребков
Правоверный дух новой цензурной инструкции и в другой еще форме вступает в конфликт с рационализмом старого указа о цензуре. Последний включает в задачи цензуры подавление того, «что оскорбляет мораль и добрые нравы». Инструкция приводит это место как цитату из статьи 2-й. Но если в отношении религии инструкция в своем комментарии содержит некоторые добавления, то в отношении морали этот комментарий не свободен от пропусков. Оскорбление морали и добрых нравов превращается в нарушение «приличия, обычаев и внешней благопристойности». Мы видим, что мораль как мораль, как принцип такого мира, который подчиняется собственным законам, исчезает, и на место сущности вступают внешние проявления, полицейская благопристойность, условное приличие. «Кому подобает честь, воздайте честь», – в этом мы видим настоящую последовательность. Специфически христианский законодатель не может признать мораль независимой сферой, которая священна сама по себе, так как внутреннюю всеобщую сущность морали он объявляет принадлежностью религии. Независимая мораль оскорбляет всеобщие принципы религии, а особые понятия религии противоречат морали. Мораль признает только свою собственную всеобщую и разумную религию, религия же – только свою особую позитивную мораль. Цензура, таким образом, должна будет, по этой инструкции, отвергнуть героев мысли в области морали, вроде Канта, Фихте, Спинозы, как людей без религии, как людей̆, оскорбляющих приличие, обычаи и внешнюю благопристойность. Все эти моралисты исходят из принципиального противоречия между моралью и религией̆, ибо мораль зиждется на автономии человеческого духа, религия же – на его гетерономии (Т. 1, с. 13).
Закон о печати есть действительный закон, потому что он выражает положительное бытие свободы. Он рассматривает свободу как нормальное состояние печати, печать – как бытие свободы; поэтому-то он вступает в конфликт только с проступками печати как с исключением, которое борется против своей собственной нормы и, таким образом, уничтожает себя (Т. 1, с. 62).
