Бойся своих желаний,
ибо они могут исполниться…
Янке нравилось её имя. Казалось,
произнеси несколько раз вслух: «Яна, Яна, Яна...» и почувствуешь на
языке лёгкий холодок, как от мятной конфеты. Но ей всегда хотелось
иметь кличку. Не банальную и грубую как «толстая», «рыжая» или
«очкастая», а прикольную, как у Вовки-Гильзы, Ленки-Червонной,
Сани-Кандагара.
Янка была уверена, что в дворовом
братстве заключается настоящее счастье, коего она была лишена. Со
жгучей завистью наблюдала Янка за сверстниками, что кучкуются по
подъездам и верандам детских садов. Её манили гитарные переборы и
громкий смех в неизменном сигаретном дыму – атрибуты тайной,
недоступной жизни. Не раз представляла она себя в окружении
отважных, дерзких друзей, готовых для неё на любые подвиги и
авантюры. В навязчивых мечтах виделось ей, что она так же, как
стерва-Червонная, в бесстыже короткой юбке восседает на коленях у
самого неотразимого парня, а тот жадно целует её у всех на виду.
Но, увы! Расписание Янкиной жизни было столь насыщенным, что поздно
вечером, после художественной школы, ей едва хватало сил расправить
постель. Даже в выходные под тотальным контролем матери Янка
металась между репетиторами и бесконечными домашними
обязанностями.
Вероятно, Янке удавалось мастерски
внушать окружающим, даже таким искушённым, как мама Ира, что образ
послушной отличницы и есть настоящая она – Янка. Поэтому, веря в
несокрушимую дочкину нравственность, мама Ира отправила её одну (!)
в курортный посёлок Ярцево на Солёное озеро для лечения
начинающегося гастрита. Ах, если бы легковерная мамочка видела
дочь, курящей на пустом стадионе в компании изрядно поддатого
рецидивиста Паровоза, в то время когда все хорошие девочки уже
спят!..
В Ярцево Янка завела себе разбитную
подружку из местных Светку-Сетку. Обзавестись такой знакомой можно
было только от невыносимого одиночества. При всей недалёкости Сетка
была доброй и милой. Ведь именно она первой заговорила с Янкой в
местном кинотеатре. Одним из главных, сразу отмеченных достоинств,
было то, что новая подруга намного толще и некрасивее самой
Янки.
Сетка была чрезмерно легка в общении
не только с приезжими девушками, но и со всем мужским населением
посёлка и близлежащих деревень. Её сексуальный аппетит оставил
далеко позади некоторых кроликов из местных ферм, включая их диких
сородичей. Если перечислить всех с кем Сетка «дружила», как она это
называла, за последний месяц, то выходило по нескольку мужских
особей в день. Несмотря на то, что была неизменно бросаема всеми
«женихами» сразу после акта «дружбы», никогда не сдавала своей
«активной жизненной позиции». Поселковые девушки, дорожа чистотой
репутаций, даже близко к ней не подходили.