1. Глава 1
В кают-компании шлюпа "Корона" кроме меня и моего мужа Ильи Кожухова сидел представитель Российско-американской компании Аристарх Никодимович Лисицын и капитан судна Алексей Михайлович Стукалов.
-Не перестаю вам удивляться, драгоценная Акулина Савельевна. Это же какое мужество надо иметь - в самую Аляску за мужем последовать, - качал головой Аристарх Никодимович, - да неужто не страшно вам?
Мне было не страшно. Страшнее было оставаться в России. 14 декабря 1825 года, то есть через пять лет произойдет восстание на Сенатской площади и пострадает много людей, больше тысячи! И хороших людей, и невинных - военных и гражданских...Вот что страшно - знать и ничего не делать. Я помнила слова берегини Полины о том, что вмешательство в эпохальные исторические события могут обернуться такими бедами, что погибнут не тысячи, а миллионы. Поэтому предложение Кожухова уехать с ним на Аляску я приняла как дар судьбы.
С Ильей я была счастлива. Он был так искренен, благороден и любил меня сильно. Я чувствовала, что за нашу любовь, за меня он не задумываясь отдаст жизнь. И я ответила, сначала симпатией, но постепенно огонек чувства разгорался и теперь, спустя три месяца после нашей свадьбы наши сердца бились в унисон, а глаза загорались, как только мы встречались взглядами. Мы дарили друг другу себя и не стеснялись принимать эти подарки. Сгорали и возрождались в любви...
Отплыли мы из города, который называли кто - Ахтиар, кто Севастополь, моряки предпочитали называть - Севастополь, несмотря на указ Павла I о переименовании города, название Ахтиар не прижилось. И путь нам предстоял через Средиземное море, вдоль берегов Африки, затем на Индию и Китай на Петропавловск, тогда еще не Камчатский, а уж там рукой подать до Аляски.
- Не страшно, дорогой Аристарх Никодимович, мне с Ильей Владимировичем надежно, он меня защитит от любой напасти, оттого и не страшно.
-Вот будь многие жены хоть вполовину так же отважны и преданы как вы, то дела наши в Русской Америке шли бы непременно успешней, - с горечью выдал он. - Мужчины сильно тоскуют без женщин. Перекос получается и пресерьезный. На шестьсот поселенцев двадцать женщин. Нет, баб-то много - индианки, алеутки. Но разве ж это дело? Церковь наша запрещает брак с некрещенными инородками, а колоши креститься избегают. Эх, вот незабвенный Александр Андреевич Баранов боролся с позорными явлениями, да безрезультатно. Хотя и сам, после смерти законной супружницы женился на туземке. Но по всем правилам! - Лисицын поднял указательный палец вверх.
