О Репине написано много. Даже очень много. И можно сказать, что на сегодняшний день никаких тёмных пятен в его биографии не существует. И в серии «Жизнь замечательных людей» выходили книги о нём: С. А. Пророкова, 1958 г.; К. Чуковский, 1969 г.; и в серии «Жизнь в искусстве» – тот же К. Чуковский, 1969 г., а также И. Грабарь «Илья Репин» – 1933, 1937 гг., и двухтомное издание «Репин» (Художественное наследство: в 2-х т., 1949 гг. АН СССР), и много других изданий.
Казалось бы, вся жизнь художника, по годам и порой по дням, подробно расписана. И счастливое детство, и сложное отрочество, и мятущаяся юность, пронизанная насквозь стремлением к рисованию – к «красочкам», и все последующие периоды его уже зрелого творчества, судя по многочисленным свидетельствам современников – их рассказам о встречах с художником, и ряда более поздних воспоминаний, – должны дать полное представление о характере и личности Репина. Однако из всей суммы этих сведений складывается довольно противоречивое впечатление. Убрать эти противоречия, свести воедино разноголосицу суждений о художнике, о его мировоззрении и о его творчестве кажется просто необходимым.
Ведь Илья Ефимович Репин жил в самой гуще общественной жизни России, был знаком со многими выдающимися людьми своего времени, писал их портреты (ныне они стали хрестоматийными!)… А об активности его творческой позиции свидетельствует такой факт, что художественных полотен им написано более 6 тысяч (некоторые исследователи насчитывают и до 8 тысяч), а писем самым разным адресатам он отослал более 20 тысяч. – Даже вообразить трудно!..
Почему? А ему всё было интересно. И с ним было интересно. Он был не просто неординарным человеком. Он был самобытным человеком. Потому и воспоминаний о нём – не счесть. Причём, тут следует особо отметить, что и друзья-художники, и «портретируемые» известные люди, и просто добрые знакомые, – все поминали его добром, всем было что рассказать об этом необычном человеке и его странностях.
В целом и искусствоведы, и арт-критики, и разномастные журналисты не обделяли его своим вниманием. Всех привлекали и самобытность его характера, и оригинальное творчество.
Но вот тут-то и начинаются загадки. Всяк видел его по-своему, оценивал на свой лад. И получается так, что, если внимательно вчитываться в эти журналистские репортажи, в многочисленные учёные статьи (и восторженные, и критические), то выходит, что говорить о противоречиях мировоззрения Репина, – читай, многосложности его внутреннего мира, – разобраться в этих запутанностях никто толком и не стремился: не хотел или не мог…
