Боже мой, какая прелесть!
Он тоже принял меня за дуру.
Сновал возле помятого бампера моего слегка поношенного «рено», звонил куда-то по телефону и кудахтал над разбитыми фарами так, словно не машину мне разбил, а сломал куличек в песочнице. Картинно огорчался и сочувственно причмокивал.
Я продолжала сидеть за рулем, смотрела в раскрытые ворота и мысленно считала до ста.
Сосед суетился вокруг моего багажника и своего капота, громко подсчитывал убытки и, судя по его кудахтанью, выходило так, что во всем виновата я одна. Это я выехала задним ходом из ворот на дорожку, не заметила его мерина и вложилась от всей души.
Мысленный счет дошел уже до шестидесяти пяти…
Сосед решил, что я впала в ступор, и полез в салон через открытое окно, кажется в самом деле собираясь погладить по головке.
Точно за дуру принял.
Подавая задом из ворот, я отлично видела его машину. Мерин вильнул мне наперерез и прицельно ударил в бампер. Совершенно неожиданно и очень метко.
Смысл маневра я разгадать не смогла и в какой-то момент даже решила, что дяденька из коттеджа напротив решил нетривиально познакомиться, подстроив ДТП тысяч эдак на пять зеленых…
Оригинально, блин.
Дяденька – через окно – тянулся к ключам с брелком сигнализации, намереваясь разблокировать двери, и попутно убеждал меня успокоиться.
– Сашенька, Сашенька, ничего страшного не произошло, – пыхтел над ухом. – Машинки мы починим, не надо так переживать…
Девяносто восемь, девяносто девять, сто!
Горловой спазм словно по заказу отпустил связки, и теперь – очень на это надеюсь! – я смогу разговаривать нормально. Не пищать, как придавленная веником мышь, а беседовать с томным достоинством и убежденностью в собственной правоте.
– Анатолий Андреевич, – вступила я и тут же заткнулась. Вместо томного достоинства из горла неслись разобиженные мышиные рулады.
Вот ведь наградил Создатель! В минуты душевного волнения нелепый спазм стискивает горло, и самое праведное негодование извергается из него малоубедительным попискиванием в стиле крошки Мини, подруги Микки-Мауса.
А кого, спрашивается, такими трелями напугаешь?! И даже убедишь.
Сосед подумал, что мышка собралась отчаянно расплакаться, и таки погладил ее, то есть меня, по голове.
– Ну-ну, Сашенька, не надо огорчаться. Железо, оно и есть железо…