1. Глава 1
— Твою мать, как голова-то раскалывается, — не узнаю собственный голос.
Сколько ж мы выпили-то вчера? Вроде бы немного…
Хреново мне. Думать совсем не могу. Во рту страшный сушняк, горло дерет, будто я ложками жрал битое стекло. И тошнит. Сильно.
Дышу носом, пережидая отвратительный приступ. Медленно открываю глаза и тут же закрываю обратно. Их режет от яркого солнечного света, и голова снова взрывается болью. Лопнет сейчас, нахрен!
Отметили начало нового мотосезона. Жесть!
Я вечность так не напивался.
Глаза открыть все же надо. Главное, чтобы не стошнило прямо в кровати. Яся мне этого не простит. Она у меня очень нежная и чистоплотная.
Решаю, что сначала на всякий пожарный неплохо бы повернуться набок, а потом уже открывать глаза. Так в случае чего будет проще скатиться на пол.
Бля, от самого себя противно, а моя девочка такое вообще не любит. Обиделась, наверное.
Аккуратно поворачиваюсь. Постельное белье непривычно шуршит и холодит обнаженную кожу…
Ого! Я голый?
Точно голый. Вообще зашибись! Походу, я очень сильно накосячил. И тишина в квартире начинает настораживать. Малышка ушла? Я, дурак, приставал к ней со своим перегаром? Это совсем хреново. Не помню ни черта. Даже как домой попал, не помню. Почему раздетый, не помню тем более. Яся меня бухого раздевать точно бы не стала. Значит, сам.
Да я герой!
Судя по жесткому похмелью, я был в дрова.
Ладно, открываем глаза и стараемся не упасть с «вертолета».
— М-м-м, что ты так болишь-то, зараза… — Со стоном разлепляю веки.
Сердце, и до этого грохотавшее за ребрами, ускоряется до ста сорока, не меньше.
И где я проснулся?!
Квартира явно чужая. Плотные кремовые шторы на окне во всю стену не задернуты. Яркое весеннее солнце безжалостно лупит по глазам. «Вертолет» превращается в «лодку», и меня больше не кружит, а качает прямо вместе с кроватью.
Возле нее стоит тумбочка, заставленная всякими женскими штучками, раскидано несколько невскрытых презервативов и один с надорванной упаковкой, но так и не использованный. Рядом с гондонами пепельница, а в ней покоятся останки сигарет с толстым фильтром, судя по марке — мои, и тонкие, со следами губной помады. Но Яся не курит, а я бросаю.
Значит...
Ебаный в рот! Че я натворил вчера?!
Словно отвечая на мой вопрос, большое одеяло начинает шевелиться. К моей спине прижимается голая женская грудь, и теплая рука скользит на живот, обнимая так, будто мы пару лет в отношениях.