1. Часть 1 "Падение Графства Медведя" Глава 1
— Эй, Берн, всё ведь обойдётся? — шепчет ему любимый голос.
Бернхард жмурится от первых лучей восходящего солнца на горизонте. Его душа полна тревоги, но он не должен показывать её своей женщине. Одетта слишком хрупка и нежна для тревог. Она как солнечный блик, как полёт бабочки — рождена для любования, для невесомых, бережных ласк, для сладких, как цветочный нектар, поцелуев.
Первое время Бернхарду даже было трудно из-за этого. Он же Чёрный Медведь, хозяин всех восточных земель Кроненгарда от реки Златовицы и до Пурпурного моря. Он тот, кто ломал черепа своих врагов голыми руками, тот, кто не ведает ни жалости, ни трусости. А тут вдруг двоюродный дядька, воевода Улрич, сосватал ему свою младшую дочку восемнадцати годков, худенькую, изящную, точно ивовый прутик. И чего душой кривить, девушка сразу полюбилась Берну. Ещё бы не полюбилась. Ведь такая улыбчивая, кудрявая и золотовласая. Будто само солнце в обличье человеческом. Вот только Берна с роду никто не учил, как с девушками надобно обращаться. В его семье, кроме матери, больше женщин не было. Да и ту, Берн почитай и не помнил, ведь умерла она рано.
Напугал Берн невесту своей суровостью. Одетта бросилась отцу в ноги, умоляла не оставлять её в замке у Медведя. Воевода только посмеялся. Велел дочери не позорить его и мужа во всём слушаться. Даже сам Берн, на это глядя, девушку пожалел. Она ведь совсем как молодой оленёнок — тонкая, хрупкая, глаза большие, испуганные. И решил Берн, что не тронет её, пока та сама к нему в объятия не попросится.
Трудно было держаться. Кровь молодая, горячая не давала покоя, подстрекала идти к новообретённой жене за супружеским долгом, или в город, в распутный дом, как в былые дни. Хмель в крови подбрасывал разные смелые фантазии, про нежные плечи Одетты и округлые бёдра. Но слово мужчины сильнее его похоти. А потому Берн держался. Ухаживал за молодой женой, навещал во время коротких прогулок, дарил подарки, беседовал. Прошло время, и та поняла, что ей в мужья достался достойный мужчина, пусть и суровый на вид.
В тот день, когда Одетта сама пришла к Берну в покои, счастью последнего не было предела. Он усадил её к себе на колени, обнимал и гладил до самого заката. После собирался уложить её спать рядом, но Одетта вдруг скинула с себя ночную сорочку, оставшись полностью нагой, и спросила:
