Сказал один – второй поверил.
Но на замок закрой ты двери.
Шумные уличные торговки стояли кучкой:
— Вчера, говорят, по улице ходила голая баба. Вот как есть
голая! А на руках держала то ли козленка то ли ягненка черного!
— Да сказать всякое говорят! Язык-то без костей, — отмахнулась
от нее товарка.
— Сама видела, говорю тебе! В окно посмотрела, сама не знаю,
какой меня дернул. И вижу: идет она, значит, кожа бледная, в руках
вроде держит кого-то. Я сначала и не поняла. А потом, как
разглядела!
— Да брось!
— Воистину говорю. Идет, а лицо скрыто под тряпкой какой, или
вообще она без головы была.
— А еще говорят, у нее хвост болтался, — вступила в разговор
третья баба.
— А глаза красным горели и из них слезы кровавые текли.
— Так вроде же без головы она была? Откуда ж слезы?
Молодой парень, проходящий мимо, лишь улыбнулся: темный люд, что
с них взять.
Он свернул с площади к трехэтажному дому. Там на верхнем этаже
его ждал брат — Юсуф Княжев.
На другом конце Петербурга
— Гадкая тварь! — раздался раздраженный голос.
И в темноте мелькнула едва заметная бледно-серая тень. Хотя
сейчас, в этой темноте, она скорее выглядела светлым пятном.
— Еще один ушел, — прохрипел голос, и послышался звук
удаляющихся шагов.
А в темном углу, затаившись, висело бледно-серое пятно.
Пару часов спустя
Легкий сквозняк забрался в щель в окне и по-хозяйски облетел
комнату. Он коснулся занавесок. Пролетел, играя с бусинами, которые
висели у окна. И коснулся пучков сухих трав, заставляя их
качнуться. От этого движения цветок зверобоя, желтым маленьким
солнышком, оторвавшись от связки и плавно качнувшись в воздухе,
упал прямо в стоящий под ним котелок.
Варящийся отвар радостно принял нового гостя в свои объятия,
жадно лизнув и тут же проглотив его. И в ту же секунду с громким
хлопком и искрами, взмывшими вверх, над котелком повалили
серебристые клубы густого дыма, а комнату наполнил запах гари.
— Сколько раз я тебе говорил, глупое ты создание, что нельзя
ставить котел под травами! — недовольным басистым голосом, надув
щеки, проговорила девушка, явно изображая кого-то.
И поспешила открыть окно, чтобы проветрить небольшую комнатку,
утонувшую в дыму.
Стылый воздух тут же быстро заполз в комнату, прогоняя горелый
запах и сизую дымку, а до девушки донеслись крики, свист и
улюлюканье, раздававшиеся на улице. Извозчики поторапливали коней,
мальчик-разносчик газет предлагал купить за пять монет свежий
выпуск, а чистильщик обуви обещал вернуть ботинкам первозданный вид
за четыре серебряных.
