Порой, даже не тронутые временем планеты уничтоженных цивилизаций не в силах рассказать о себе столько, сколько поведает один камень, одна плита разрушенного храма.
Стоял теплый летний день. Бескрайний зеленый луг посреди девственных джунглей был залит ярким солнечным светом. По поляне сновали зверьки, с изящно выгнутой спиной. Вытянутая мордочка на тонкой шее и маленькие рожки на голове делали их похожими на миниатюрных земных ланей. Они беззаботно паслись на берегу небольшой речки, разделяющей луг на две неравные половинки. По лугу сновали мыши с ушами как у тушканчиков. С опушки леса смотрели голодные хищные глаза, высматривающие легкую добычу. Над цветущими кустарниками порхали насекомые всевозможных форм и расцветок.
Из джунглей доносились шумные переклички пернатых. То тут, то там с толстых узловатых веток высоких деревьев с разноцветными листьями взлетали небольшие стайки пернатых и вновь садились на соседние ветки. Кусты репейника раскачивали свои широкие, плотные, задранные вверх, листья на ветру, словно паруса каравеллы. Суетливые мартышки прыгали и раскачивались на лианах, бежали по своим делам грызуны, пряча в дупла орехи.
Неожиданно воздух на лугу стал тяжелым, как свинец. Солнечный свет сгустился, словно пропущенный сквозь мутные линзы. Лани, вытянув головы, напряженно прислушивались. Хищники, навострив уши, показались из-за кустов, не думая о том, что будут замечены будущей добычей. Они принюхивались к воздуху, который наполнялся едким запахом серы. Стояла мертвая тишина, от которой сводило уши. Не было слышно ни шороха листьев, ни даже мерного журчания речки.
Одна из ланей издала панический крик и кинулась бежать в сторону хищников. Волна ужаса пронеслась по лугу, и стадо помчалось за ней. Птицы, шумно хлопая крыльями и крича, вспорхнули со своих насиженных мест. Шустрая мелочь бросилась догонять ланей. Паника передалась хищникам. Они стремительно ринулись в джунгли, догоняемые крупными двуногими земноводными и стаями прочих обитателей луга.
Так ведут себя животные в джунглях, когда там начинаются летние пожары. Но запаха гари или огонька не было нигде. Воздух нагнетал страшный грохот, идущий с востока. Земля дрожала, валились колоссальные деревья. Обрушивались самые твердые утесы и раскалывались твердые скалы. Запруженные валунами реки разрывали своей силой пороги и мчались дальше, смывая леса, круша горные системы…
