Их речи полны хулы и брани, Они враждебны и жестоки, Они не прощают обиды,
Их гложут мысли о мщении, Но возмездие ждёт их собственную душу… УРОК №1
В один из будничных солнечных дней, в одном из многоэтажных высоток; В одном бизнес-центре, уже несколько лет, берётся в аренду один маленький захудалый кабинет.
Собственно, почти все кабинеты, данного здания лишь пустеют.
В одном кабинете, собралась пакостники которым по всей видимости, больше нечем было заняться; На двери кабинета, имелась немного скошенная табличка;
«Курсы Писательского Мастерства»
Под табличкой «Курсы Писательского Мастерства» скрывалась, ещё одна надпись, при тусклом и ярком свете, эту надпись некто не замечал.
«Оставь надежду, всяк сюда входящий»
По всей видимости, кто-то очень остроумный выскреб её ножом или чем-то острым.
И по сей день, она так и осталась в неизвестности и полнейшей конфиденциальности.
В кабинете за раздельными узкими столами, сидели так называемые ученики.
Литературные новобранцы. Их было не много. Всего восемь человек. Или девять?
Все они оплатили трёхмесячную оплату за курсы, и сидя в полу мраке, они ожидали своего преподавателя, известного…
Извиняюсь… – когда-то очень давно, «известного» писателя Авраама Розенцвайга.
В кабинете собрались разные люди с собственным мировоззрением. И вместо того чтобы заняться своей мифической личной жизнью – они решили заняться так сказать, развивающим хобби.
Кто-то из них был на распутье, кто-то решил кардинально поменять свою жизнь, кто-то решил интеллектуально развиваться, а кто-то ещё себе что-то удобное накрутил.
Тёмные шторы закрывали дневной свет, и сквозь толстую ткань едва, едва прорезался солнечный свет. Сами шторы отбрасывали мрачную тень, на грязный пол.
За столом сидели:
Пожилая женщина, лет семидесяти, а может и больше. Она была сильно сгорбившаяся, а её веки были полузакрыты, словно она спала. А кто знает, может она и на самом деле спала? Внешне ее существование напоминает старый пруд, дремлющий в глуши.
По левую сторону, от спящей старухи сидел мужчина средних лет, со спортивным телосложением, он постоянно осматривался вокруг своей оси, и подозрительно на всех глядел. Из его рта тихо, но мерзко проходили чавканья жевательной резинки.
