1. 1. Попалась
Селена.
Распахиваю хлипкую деревянную дверь каморки под самой крышей, тут же закрываю её и прислоняюсь к ней спиной, пытаясь отдышаться. Подушечки пальцев слегка дрожат и считывают мельчайшие шероховатости крашеного дерева.
В комнате прохладно, пахнет сыростью. По железной крыше прямо над головой начинает постукивать дождик.
— Селена? — сестрёнка поднимает глаза от квадратного коричневого стола, на котором аккуратно разложены лоскутки тканей, ножницы, нитки и пухлая бордовая подушечка с иголками. — Что-то случилось?
В её огромных голубых глазах испуг, золотистые кудряшки пружинят от резкого движения головой. Моя маленькая копия, только младше на одиннадцать лет, и волосы у меня не кудрявые, а лишь слегка вьются и больше отдают в платину.
Нервно кусаю нижнюю губу и хмурюсь. Судорожно соображаю. Надо решаться. Если хотя бы чуть-чуть промедлить — будет уже поздно, а права на ошибку нет!
Отталкиваюсь от двери, пробегаю через всю комнатку и падаю на колени перед скрипучей узкой односпальной кроватью, на которой мы с сестрёнкой умудряемся помещаться вдвоём. Тесно, зато тепло, а это особенно важно промозглыми осенними ночами, потому что лишних денег на уголь у нас нет.
Шарю рукой под кроватью и вытаскиваю потёртый кожаный чемодан — с ним мы приехали сюда полгода назад, когда наш привычный мир рухнул.
Бросаю чемодан на кровать и начинаю скидывать в него всё подряд: наши с сестрёнкой ботинки со стёртыми каблуками, давно нуждающиеся в ремонте, единственную пару платьев у каждой, штопанные-перештопанные колготки, потрёпанную пухлую книжечку с любимыми рецептами — напоминание о прошлой жизни, когда у меня было время на увлечения, а не только работу в прачечной.
Да, когда-то, до прихода тёмных, мы жили совсем иначе… Внутри поднимается привычная волна обиды и злости.
— Селена? — вздрагиваю от осторожного касания по плечу и тонкого голоска Майи. — Объясни, пожалуйста, что стряслось? Ты меня пугаешь.
— Прости, малышка, — поворачиваюсь к ней, оставаясь на коленях на полу.
Смотрю на неё снизу вверх, и сердце наполняется теплом и нежностью: такая малютка, всего восемь лет, а уже всё понимает, всё чувствует. И даже пытается помогать: мастерит потрясающей красоты резиночки для волос. Девчонки в прачечной их обожают и раскупают с радостью — красивыми хочется быть всегда, даже когда за окном полнейший хаос. Не Бог весть, какие деньги, но как-то перебиваемся.